Автор: Хэл - проклятье Света
Персонажи: Канда, Тики Микк. Эпизодично: Лави, Роад, Граф.
Ключ:
Жанр: джен
Рейтинг: G
Диклеймер: Хошинова трава
Размещение: только с моего согласия
Авторские примечания: Т.к. на арте-ключе фигурирует третий персонаж, автор не стал исключать его из повествования.
Для Мартовского фестиваля
читать дальше- Идиот.
Если бы Канда специализировался в сфере медицины, то все его диагнозы пациентам были бы однообразны и стабильны, а зафиксированные болезни – неизлечимы и чаще всего летальны. Впрочем, врачебная карьера не сложилась бы уже хоть потому, что с клятвой Гиппократа у Юу возникли бы серьезные сложности. Рожденный убивать лечить не сможет.
На этот раз причиной, побудившей скупого на реплики вояку слово молвить, стал весьма занимательный образчик живописи настенной. Точнее, оконной.
Хмыкнув, боец приложил раскрытую ладонь к стеклу, стирая теплом гневное «WТF?!». Аббревиатура недовольства холодила пальцы, кусалась морозцем. И все же слабоват он, слабоват. Не на того напал. Бывают ведь люди - и тем паче нелюди - к холоду невосприимчивые.
Когда лед сдался и перестала ощущаться разница между температурой тела и стекла, ладонь сместилась на схематично нарисованную пиратскую рожицу с волосами дыбом. Кто именно демонстрировал свои художественные способности, Канде было очевидно, как лезвие Мугена - десять минут назад распотрошенному акума. Поцарапал иней на стекле горе-напарник, больше некому. Возмущен, бедолага, тем, что Канда оставил его без дела. Лучше бы не психовал, а головой подумал, бывает полезно.
А ситуация была такова, что Лави, равно как и любому другому из апостолов, в зоне поражения делать было совершенно нечего, если он, конечно, не желал поработать исключительно безобидной мишенью или «живцом».
Все-таки против материального воплощения разработок гениальнейших умов Ватикана обычное человеческое тело не котировалось. Организм Историка хоть и проходил по повышенному курсу, но все же «апостолу второго поколения» явно уступал. Лишнее тому подтверждение было получено еще дня три назад. Тогда стало понятно, что в пункте назначения Лави не может находиться более двух часов к ряду. Искатели теряли сознание уже через сорок минут. Канда же вел поиски пятый час и вполне сносно себя чувствовал. Подумаешь, малость мутило от вредоносного запаха и мышцы ныли при каждом движении… К этому и притерпеться можно. Тем более, что негативный эффект наблюдался не постоянно, а накатывал волнами. В целом же дестабилизации функционирования организма не ощущалось, не считая периодически берущей стойку интуиции. Остряк-напарничек шутил насчет токсикоза на врагов, Канда же предпочитал списывать дерьмовое самочувствие на побочный эффект чутья, сигнализировавшего о том, что кто-то из семьи Ноя снова объявился в зоне аномалии. Тоже поиски ведет. И, похоже, столкнулся с той же проблемой что и служители Ордена: к эпицентру странной «мертвой зоны» не подступиться. Акума на подлете взрывались, как хлопушки, Канда видел лично. Самого же его чем ближе к эпицентру, тем сильнее скручивало болью, будто кости дружно решали прогуляться вон из суставов, а внутренние органы пережимались морскими узлами кишок. Но да болью Канду не напугать, и не такое в жизни бывало. А вот как пробраться за невидимый барьер, стеной опоясывавший старое кладбище при церкви? Задачка не из простых. Решения у апостолов пока не было. Перелететь не получалось, были попытки. Поначалу напарники решили, что барьер образовал купол, но потом пришли к заключению, что распространяется он не только вверх, но и под землю. Крутившаяся тут давеча кошка-оборотень из расчудесного семейства делала подкоп, да не преуспела: метра на два прорыла и бросила. Апостолы с горем пополам проверили, засунув в лаз рукоять Молота. Правда, потом пришлось практически отползать метров на триста в зону, где воздействие ощущалось слабее.
Теперь же вторые сутки Канда экспериментальным методом искал брешь в защите, периодически пытаясь пробить ее в участках, по наитию казавшихся ему уязвимыми. Напарник и искатели устраивали мозговой штурм в безопасной зоне, в километре от церквушки.
Поскольку в этом странном месте големы и радиосвязь любых видов не функционировали, раз в три часа апостолам надлежало встречаться в оговоренном месте для обмена данными. Один из брошенных хозяевами домишек вполне соответствовал требованиям к временному пристанищу: болевое поле вполне терпимо, печь отменная и запас дров в сарае. С провиантом только слабовато, в обезлюдевшем городе поживиться особо нечем. Спасибо родимому Ватикану за сухие пайки.
Третий раз к ряду Канда намеренно пропускал время связи (впрочем, каждый раз оставляя для соратников короткую записку с цифрой ноль), чем и вызывал негодование коллеги. Духом командного боя уроженец пробирок проникался исключительно тогда, когда это соответствовало его собственным интересам. Сейчас был явно не такой случай.
А все потому, что ощущение присутствия Ноя несколько поменяло тональность в последние сутки. Теперь это была уже не кошка, точно. Сегодня по обезлюдевшему городу таскался тот, с кем мечнику доводилось встречаться ранее. С патлатым Вельзевулом у Канды имелись особые счеты, и уступать свое право требования он не был намерен никому, даже напарнику. Тем более, что у того тоже имелось, что предъявить Ною.
- В очередь, - буркнул Канда, мазнув заледеневшими пальцами по стеклу, и недобро ухмыльнулся. Маячок ауры «мухолова» снова объявился неподалеку от цели и приближался к месту дислокации апостола. Если Канда правильно рассчитал время, соратники должны быть на максимальном удалении от его позиции, что сводило к минимуму вероятность мелькания под рукой всяких помощников. Пока все складывалось как нельзя лучше.
Памятуя о способностях противника к перемещению сквозь любые объекты, оставаться в тесном доме было крайне неразумно. Канда предпочитал быть погонщиком, а не забившейся в угол добычей.
Скрипнула дверь, выпуская мечника в морозную стынь. Не суровые северные холода, но снежок в наличии. Плохо – следы заметно. Если Канда чуял Ноя на эфемерном уровне и в визуальных указателях мало нуждался, то противник мог ориентироваться на более наглядные в своей банальности вещи. Такие как притоптанный снег.
Секундным, но цепким взглядом окинув улицу, Канда лишний раз убедился в отсутствии поблизости иных форм жизни, кроме потенциального противника. Ной находился где-то к северу, искатели и напарник должны быть к юго-западу. Источник аномалии и кладбище на северо-западе. Приемлемая расстановка фигур на доске.
Канда легко вспрыгнул на перила крыльца, бегло осмотрел ближайший край крыши, выразив оценку скептическим, но не презрительным хмыканьем. Не факт, что конструкции выдержат задуманный пируэт, но не должны сразу развалиться под шестьюдесятью килограммами живого веса и «сбруей».
Вдохнув, Канда подпрыгнул, ухватился за козырек навеса, а затем, опираясь ногой на ставень, второй рукой уцепился за водосток, подтянулся, оттолкнулся от ставня и перекатился на крышу над крыльцом. Ставень жалобно скрипнул, водосток покосился, но отваливаться элементы не собирались. Чистая работа. Правда, плащ теперь в снегу, но это уже мелочи: слетит пока вояка будет прыгать с крыши на крышу, приближаясь к ничего не подозревающему Ною.
Задумывайся Канда хоть немного о мотивациях и ассоциациях, мог бы припомнить, что на теле покойного Йегара было вырезано «ищейка Ватикана». Если маршал, занимавшийся поиском взаимосвязанных с Чистой силой, считался ищейкой, то логично предположить, что экзорцисты – гончие, идущие по следу. Или спущенные с цепи волкодавы. Канде сравнение с взявшим цель псом подходило больше прочих. Во истину, звериное чутье его пока ни разу не подводило. Эта погоня не стала исключением. Ноя он заприметил неспешно прогуливающимся на расстоянии метров двухсот вдоль невидимого барьера.
«Мало».
Такая близость к эпицентру сулила Канде не самые приятные ощущения. Отвлекаться во время боя с серьезным противником на постороннюю боль могло оказаться чревато. Уже сейчас руки простреливало вспышками спазмов, а ведь апостол находился от Ноя не меньше чем в ста пятидесяти метрах.
Пока Канда прикидывал, как бы половчее сманить врага подальше от эпицентра, тот без видимой причины остановился и, в задумчивости потирая подбородок, задрал голову, озираясь по сторонам. Канда шагнул за столп дымохода, на всякий случай исчезая из зоны видимости противника, присел. Секунд через десять выглянул над самой крышей. Ноя на прежнем месте уже не было. Судя по ауре, враг приближался, но вот где он шел?
Уже не таясь, Канда выпрямился и перешел на другой скат крыши, на уличную сторону. Аура уже стала удаляться. Светлый плащ мелькнул в проулке напротив дома, крышу которого апостол избрал в качестве наблюдательной позиции. Пара шагов – и мужчина в светлом скрылся за поворотом на юг. Это Канду уже не устраивало. От напарника и искателей Ноя следовало держать подальше. Негоже когда кто-то под Мугеном путается.
Односложно выказав недовольство ситуацией, Канда отступил назад на три шага (до конька), поправил наспинные ножны, разбежался и сиганул на крышу дома на противоположной стороне улицы.
В прыжках по крышам есть свое преимущество, иначе бы Канда не занимался сим своеобразным видом спорта. Ключевым в данном случае являлось то, что обзор не заслоняли стены домов. Притом что враг умел проходить через любые препятствия, весьма полезно держать в зоне видимости все пространство выше уровня крыш. Тогда нападения можно ожидать только снизу.
Четыре крыши и три пролета между ними преодолены единым забегом. Дальше играть в догонялки Канда не собирался: расстояние от эпицентра аномалии вполне достаточное для адекватного восприятия, а позволять Ною удалиться еще больше на юг нельзя. Самое время для нападения.
Видимо, противник был того же мнения.
Ной снова остановился и... подался назад. В дом. Игнорируя дверь. Это могло означать только одно: охотника заметили.
В доли секунды аура врага стремительно сместилась вверх. Канда отскочил в сторону очень вовремя: светящийся лиловым край боевого тиза располосовал полу плаща, не задев самого апостола.
- Ищешь кого? – буднично поинтересовался взлетевший сквозь крышу Ной и добавил, узнав преследователя: - Мальчик с ножичком.
Из свободной ладони вспорхнули несколько всеядных бабочек.
- Твои мухи еще не передохли? – ответил на любезность Канда, переступая с ноги на ногу и приноравливаясь к степени скольжения подошв сапог по скату. Нормально, вести бой можно без опаски поскользнуться в самый неподходящий момент.
- А у тебя все еще проблемы с девушками?
Он определенно задался целью раскачать чашу терпения Канды так, чтобы оно пролилось кровью. Мечник, извлекая катану из ножен, буквально парой слов высказал свое мнение, куда бы лорду Микку следовало направиться со своими вопросами. На что Ной, паскудно лыбясь и умудряясь при этом не выронить сигарету, поинтересовался:
- Это рекомендация или предложение?
- Посыл, - рявкнул Канда, более не тратя время на расшаркивания и приветственные шпильки.
Достойный противник для бойца высокого уровня – редкость. Отчасти поэтому Канда и гонялся за Ноем. Со времен боя в Эдо они так и не выяснили, кто из них лучше. Это упущение следовало исправить.
Первый удар Микк отразил крупногабаритным тизом, как щитом, но на обман не повелся: заметил-таки призванный во время атаки второй меч и развернулся всем корпусом, пропуская мимо себя лезвие-дубликат и ведомого инерцией Канду. Кувырок вперед спас самого мечника от скользящего удара тизом в спину, но не кончики его смоляной гривы. Обоняние резанул запах жженых волос.
Канда мотнул головой, откидывая хвост за спину с нарочитой небрежностью. По факту же про себя он решил, что Микк только что подписал себе смертный приговор. И Канда был бы очень рад привести его в исполнение незамедлительно. А поскольку оттягивать задуманное он не привык, то в считанные секунды крыши трех рядом стоящих домов приблизительно одного уровня превратились в поле весьма динамичного боя. Черепица и щепки летели во все стороны, счет за ущерб рос с ужасающей для бухгалтерии скоростью, но все это, право, такие мелочи перед реальной перспективой боя с равным по силе.
«Восьмицвет богомола» взрезал воздух буквально через секунду после того как Микк провалился сквозь крышу, уходя с траектории удара ради того, чтобы появиться за спиной Канды. Хватка поперек плеч помешала мечнику вывернуться, а развернуть катану и пырнуть Ноя не позволила крыша, лицом на которую его приложил противник. Поворотом головы удалось спаси хрящи носа, зато скула и щека получили по полной программе.
Ощущения, когда сердце сжимают чьи-то пальцы, ни с чем несравнимы. Щекотало нервы настолько, что хотелось злорадно усмехнуться. Ною-то неведомо строение уникального организма. Тот меряет привычными категориями: вырви сердце – человек умрет. А что у нынешней жертвы не совсем натурального происхождения основной жизненный двигатель расположен на семь сантиметров выше сердца – то невдомек. Вот и славно. Пусть дышащий в затылок Ной пребывает в заблуждении.
- Ну, а ты будешь перед смертью блистать пафосном, как твой мелкий дружок? – прошипел на ухо Микк, придавив поясницу коленом и давлением на плечи вынуждая Канду прогнуться назад.
Вместо ответа тот рванулся в бок, опрокидывая Ноя на крышу и попутно разворачивая катану острием в сторону врага. Лезвие заскрежетало по черепице. Грудь прострелило болью, вдох обернулся кашлем: все-таки Ной успел разодрать что-то внутри и сломать ребро прежде чем сбежал сквозь крышу. Появился вновь он уже на расстоянии двух шагов от упрямо встающего на ноги Канды.
В задумчивости перегоняя тизов с одной ладони на другую, Тики наблюдал, как парень поднимается, опираясь на меч. После нанесенной травмы апостол вообще должен бы лежать и кровью захлебываться. А этот, поди ж ты… Живенький какой. Все это читалось по заинтересованной физиономии Ноя, как по открытой книге на родном языке.
С немалым удовлетворением Канда отметил, что по боку Микка расползалось алое пятно. Все-таки зацепил его Муген. Чудно.
Чувствуя, как активируются механизмы регенерации, апостол выпрямился, превозмогая боль.
- Ишь, живучий какой, - прокомментировал это Микк, выплевывая сигарету, которую до сего момента не выпускал из зубов.
Канда в ответ сплюнул кровь и оскалился. Да, определенно, с этим противником было интересно драться. Второе лезвие легло в ладонь привычной тяжестью. С каждым вздохом поврежденные внутренние ткани принимали должное им место.
В бой они рванули синхронно. Наравне по скорости, наравне по силе. Противники перемещались с крыши на крышу, соревнуясь в умении, ловкости и мощи.
Увлеченные противостоянием они отскочили друг от недруга только когда в стороне кладбища что-то полыхнуло. Секундами позже прокатилась звуковая волна. Заложило уши, носоглотку защекотало принесенной пылью.
Только теперь Канда явственно ощутил, что в городе присутствует еще один Ной. Странно, что этого не чувствовалось раньше. Кроме как на пресловутый барьер списать было не на что. Не на собственную же невнимательность, в самом деле. Наверняка аномальный щит экранировал и ауру. Разгадка, как кому-то удалось пробраться через неприступную границу, явилась сама по себе. И не как-нибудь, а сидя в проеме пространственной двери неординарной формы. Портал Мечты Ноя не узнать было невозможно. Да и саму Мечту тоже. Даром что без леденца и зонтика. Вот уж кто не испытывает проблем с пространственным перемещением!
- Тики, хватит играться, пойдем домой, - в крайней степени капризного недовольства проворчала девочка, отряхивая ладошки, будто в песке долго возилась. – Делать тут больше нечего.
- М? – вдумчиво ответил Микк, не торопясь убирать тизов.
- Господин Тысячелетний лично устранил эту помеху, чтоб не фонила. У него разыгралась жуткая аллергия, когда он решил сюда заглянуть. Графчик так расстроился, что шарахнул по склепу аннигиляцией, - пояснила Роад родственнику и тут же переметнулась от серьезности к непосредственности подростка: – Здоровски сверкнуло, да?
- Тебя не задело?
Канда с некоторым злорадством отметил про себя, что, оказывается, Ноев можно подцепить заботой друг о дружке. Хоть и человеческое стремление, а не чуждо оно даже темным апостолам. Кстати, о заботе и своевременности ее проявления оба недавних противника наверняка могли бы высказать много и не очень-то доброжелательно.
Приближающуюся точку на фоне небосвода Канда охарактеризовал односложно, но емко. Не вовремя, очень не вовремя. И еще более не вовремя изуродовал пейзаж своей тушей кое-кто не в меру толстый, на зонтике летающий.
- Малыш Тики!
- Юу!
Оклики прозвучали практически дуэтом и вызвали почти одновременные ответы, разные по вербальному выражению, но одинаковые по смыслу.
- Граф, я же просил!
- Кроль, ты задрал!
Пять-минут-назад-враги переглянулись: реплики очень уж схожи по звучанию. Синхронно хмыкнули: при должном внимании можно даже было различить некоторые нотки сочувствия и понимания. И не менее слаженно перевели взгляды на своих соратников. Единственное, что у Канды и Микка было общего – это головная боль и скрежет зубовный, обеспечиваемые дражайшими однополчанами. Ну и то, что после боевой стычки и провала операции предстояло разбираться с означенными соратниками, искать оправдания. Впрочем, Канде в этом отношении повезло немного больше. Он мог запросто двинуть Лави по шее. Лорд Микк же такого удовольствия относительно шеи Графа был лишен. В конце концов, по законам жанра должно же быть у «добра» чуть больше привилегий. И судя по тому, как немного нервным жестом ослабил шарф Историк младший и с какой кислой миной потянулся за сигаретами Тики, выяснение отношений на тему «кто прав, а кто виноват» предстояло весьма занимательное…