полудохлый аристократ, "Синяя Птица"

[demon sunset]

Название: Синяя Птица
Автор:  полудохлый аристократ;
Бета: Microsoft Word
Персонажи: Лави, немного Крори (с лотереи), птичечка
Ключ: Свобода
Жанр: укуренный бред и немного непонятного юмора~
Рейтинг: PG
Диклеймер:о, если бы оно было моим...~ мечтыы, мечты :/
Саммари: Несколько лет назад в неком селении появилась птица, которая превратила из руин, среди которых царствовали чума и хаос, в магическую обитель это самое место. Как же пропустить это мимо ушей? Поэтому Чёрный Орден отправляет на задание в "Страну Чудес" сонного Лави и Аристара, чтобы понять причину тех фокусов, что творила своим пением Синяя Птица.
Авторские примечания: не думайте, я не наркоманка ОзО" просто фантазия иногда не в то русло валит. и да, бетил меня микрософт ворд, так что я, сонный, умираю от стыда из-за своих, редких, но отсутствий пробела и тэдэ.
Warning!: ООС, больная фантазия автора, птичка.

Для Майского фестиваля

Синяя Птица

Лави сидел на берегу реки и сонно наблюдал за плескающимися в ней рыбами. Этой ночью ему не повезло, всю ночь в Ордене шли сплошные работы, от чего он заполнился кучей раздражающих шорохов и бабаханий, криков, визгов и прочих весьма неприятных и отвлекающих от навалившейся работёнки звуков. За ночь парню надо было прочитать две огромные летописи и стопку из пяти старинных книг, однако, его всё время отвлекали, заставляли что-то носить вместе с остальными, в результате чего рыжему удалось прочесть лишь половину попавшейся под руку рукописи, и то, её суть так и не стала ясна.
Историк начал уже было засыпать – окружающая атмосфера спокойствия, которая, на всеобщее удивление, царила в этом краю, не позволяла ничего другого кроме как расслабиться и отдохнуть – как его тронули за плечо. Аккуратно и неуверенно, что и стало причиной произошедшего далее.
Лави вздрогнул и с громким «Я ничего не брал, не крал, и вообще – лежачего не бьют!» повалился на спину и машинально начал отмахиваться. И лишь после того, как он разглядел через свои всё ещё дёргающиеся руки Крори, рыжий облегчённо выдохнул.
- Кро-чаан, не пугай меня так. – с недовольством и всё той же не проходящей сонностью обиженно буркнул Лави, - Мог не использовать свои Бог знает откуда взявшийся элемент внезапности.
- П-прости меня, - виновато начал тот, нервно затрясшись, - Просто я хотел напомнить, что нам пора отправляться в селение.
Ох уж это селение. Нет, ничего плохого Историк младший о нём не думал. Просто лес, который находился неподалёку, был таким же мирным и странным, как и сам посёлок, если судить по рассказам тамошних жителей.
И лес действительно был полон странностей. Он больше напоминал сон – ярко светящее солнце, переливающаяся в его лучах неторопливая река, вечно цветущие деревья. В речной воде плескались крылатые, трёхглазые, с усами, с носиками, как у насекомых, только больше, и ещё со многим другим, рыбы. Это может показаться ужасным, но на самом деле эти рыбы отливали радугой, а на чешуйках некоторых были заметны незатейливые узоры. По лесу разгуливала живность всех цветов радуги, правда, неярких – такие, нежные оттенки, и это радовало – ведь иначе бы при виде них глаза начинали бы болеть.
Но всё это были ещё цветочки. Аристар и Лави пришли сюда потому что, судя по описаниям жителей, их посёлок охраняет некая Синяя Птица.
Историку было интересно, поэтому за несколько дней до отправки на задание он прочел об истории селения, и выяснил, что до появления Птицы там царил хаос, разрушение и чума. А после её прилёта всё изменилось. Перестали появляться «странные существа», почва стала плодородной, всё вокруг – зазеленело и зацвело, а люди, тяжело и смертельно больные – выздоравливали, послушав хоть немного песнопения этого крылатого существа.
«Конечно же Орден не мог предположить что-то иное, кроме как Чистую Силу.» - подумал Лави, сорвав с ближайшего дерева две груши и отдав одну Крори, - «Хотя, здесь всё действительно может сложиться так…»
- Только вот… Почему птица?! – непонимающим голосом возмутился рыжий, рассматривая фрукт в руке, больше напоминавший не настоящую грушу, а нечто вроде сувенира из воска.
- А? – недоумённо спросил Аристар, надкусывая угощение.
- Да нет, ничего, Кро-чан. Просто я подумал, что Чистая Сила в птице, это как-то странно. Ладно там, дерево, как было на одной из миссий или, к примеру, марионетка, но, простите меня, с хрена ли какая-то крылатая певунья? – парень всё ещё с сомнением рассматривал плод.
- Ну, нафе дело федь проферфить, ферно? Буфдь это дажеф крыфа или тавакан. – жадно поедая грушу, ответил тот.
И тут поблизости послышался свист. Самый простой. Так может свистеть даже идиот, простите меня за это, но сие воистину так. Оба экзорциста вздрогнули от неожиданности, Лави, сам того не желая, выплюнул только-только откушенный кусок фантастического фрукта, а рядом послышался кашель Крорика, который подавился вкуснятиной.
- Что за?.. – недоумённо провозгласил парень и заглянул туда, откуда доносился свист. Его взору предстала огромная поляна, на которой росли лишь одуванчики. Желтые, юные и пушистые, поседевшие головки цветов покачивались от лёгких дуновений ветерка. Прямо посреди всей этой красоты стоял небольшой каменный, серый, с множеством трещин столб, а на нём красовалась клетка из чистого золота. Приглядевшись, Историк разглядел в этой самой клетке небольшую синюю, слегка даже голубого оттенка птицу.
- Вот она, Кро-чан, пошли, взглянем на неё поближе. – приободрившись, с улыбкой сказал Лави и, взяв товарища за руку, потащил к столбу.

Она умолкла и краем глаза покосилась на незваных гостей. Хотя, где-то в глубине души она знала, что этот день настанет. Несколько лет назад она внезапно обрела непонятную ей возможность мыслить, чувствовать и видеть мир не черно-белым, а в цвете. Она не очень понимала, о чем говорят люди – да-да, те макаки, которые много раз пытались связать ей лапки или сломать крыло – но когда её занесло сюда, она поняла, что здесь и нужна помощь этим самым макакам. Хоть немного. Дар это позволял.

Экзорцисты стояли рядом с клеткой и разглядывали сидевшую в ней птицу.
- И вправду синяя… - приблизившись к столбу ещё на шаг, сообщил Крори.
- Ага, - протянул рыжий и тоже медленно и осторожно сделал шаг вперёд.
Птица заинтересованно дёргала головой, разглядывая ребят с разных ракурсов, словно прикидывая, достойны ли они узнать о ней больше, или же нет. В чем-то убедившись, она свистнула ещё раз, словно прося тишины, как на самом настоящем выступлении каких-нибудь музыкантов. И парочка утихла, слегка напрягшись, и не отрывая взглядов от этого неизведанного создания.

Горе. Боль. Мучения. В песне Синей Птицы не было ничего веселого и жизнерадостного, что было присуще всем остальным пернатым. Лави нервно сглотнул. «Наврядли это те самые песнопения, которые излечивают людей.» - подумал он, - «От этого больше хочется разреветься и заползти в гроб, оплакивая неизвестно что.» Рядом послышались всхлипы. Ох уж этот Кро-чан. Правда, в данной ситуации младшенький и сам хотел было расплакаться, да только позволить себе этого не мог. Или просто не хотел.

Птица ещё не закончила свой «рассказ», как экзорцист схватил клетку и рывком открыл запертую на не очень прочный замочек дверцу. Крори отшатнулся и удивлённо уставился на своего друга.
- Э-эй, Лави, что случилось? – начал было он, но парень одарил того взглядом, полным уверенности, и экзорцист притих.
- Я кое-что понял, Крорик, - сказал Историк, дав Птице забраться на кисть его руки, и вытащил её из клетки, - Чистой Силы здесь нет.
- Как нет?! – недоумённо воскликнул Аристар. – Но ведь вот это всё, - он развёл руками, показывая волшебный лес и необычайной красоты поляну, - Не могло свалиться с неба.
- Но оно свалилось. – рыжий улыбнулся и поднял руку с пернатой вверх. Птица с недоверием смотрела на Книжника. Лжёт? Что-то задумал? Или… Или и вправду, и вправду?..
Синекрылая распушила перья и резко взмыла ввысь, в чистое небо. Сделав пару небольших кругов, она издала новый свист, и радостно защебетала. Вот. Вот оно. То, чего она хотела на самом деле, что рождала своим Даром вокруг этого посёлка, то, ради чего она пыталась достучаться до людей.

Свободна, она на воле, теперь – лети туда, куда хочешь, живи так, как хочешь.
Она улетела, оставив после себя ещё звучащую в воздухе счастливую, полную радости песню. Солнце стало более блеклым, на небе начали образовываться грозовые облака. Деревья начали увядать, цветы – терять те яркие цвета, которые до селе им были присущи. Ничего не исчезало, только стало настоящим. Таким, каким должно быть.
Начался сильный ливень. Лави, с улыбкой на лице, смотрел туда, где пропала из виду Легендарная Синяя Птица, творившая чудеса вокруг селения, желая лишь одного – наконец обрести свободу.

- Ну вот, - недовольно ныл Аристар, тыкая вилкой в макароны в его тарелке. В поезде готовили совсем несъедобную пищу, но голод одолевал обоих экзорцистов. – Мы вернёмся в Чёрный Орден с пустыми руками.
- Ничегоо, - весело улыбнувшись, сказал Лави и тоже начал тыкать в свои макароны, правда, ножом, - То ли ещё будет, Кро-чан!~

И вправду, то ли ещё будет.

@темы: Майский фестиваль имени Лави

---

ананас, "Пустота".

[агловаль]

Название: Пустота.
Автор:  ананас.
Персонажи: Лави, Аллен Уолкер(с лотереи)
Рейтинг: PG
Жанр: songfic, angst, death (самую малость), POV
Предупреждение: post-kanon, OOC, AU
Ключ: Пустота.
Размер: ~845.
Дисклеймер: не мое.
От автора: когда увидел ключ, сразу в голове возникла песня Fleur - Пустота.

Для Майского фестиваля.

845

через миг взорвусь на осколки
и наполню собой пустоту..(с)

Я не умел быть таким теплым, как он. Не умел. Я – вообще довольно слабый источник тепла.

Знаете, мне хотелось, чтобы он, именно он, запомнил меня таким, каким видел в последний раз. Как вот только что. Веселого, беззаботного, любящего. Чтобы сохранил этот образ на память, ну, как фотографию.
Кстати, Война закончилось. Нелепо как-то. Зато теперь больше ни у кого нет цели. Просто светлое будущее. А мне ужасно страшно и пусто. Вообще, довольно эгоистично, но мне хотелось, чтобы именно эта Война не кончалась. Ведь дальше – еще одна. И тогда я уйду. И не увижу тех, к кому непростительно привязался. Тем более, его. Глупо, но, думаю, больше ни к кому я больше не проникнусь человеческими чувствами. Так не лучше ли, когда одна длинная Война, чем множество других? Для меня – лучше. Для них – нет.

Под ногами – шорох гравия, покрытого морозным инеем. Изо рта – согретый изнутри, теплый воздух. Но, как я уже говорил, я – довольно слабый источник тепла.
В мыслях, если честно, пустота. Полнейшая и пугающая. Такое впечатление, что она разрывает изнутри.
Вокруг – холодная пустота.
Все мои маршруты ведут в пустоту.
Наверное, так и должно было бы быть. Вот оно – Истинное Положение Историка. Я, наверное, допустил ошибку. Привязался. Я говорил уже? Наверное, если бы не эта «мимолетная блажь», не было бы так тяжело.
Вот он – Истинный Мой Путь. Так ужасно. После окончания Войны меня стала глодать пустота. Еще больше, чем раньше. Ну, или неизбежность. И это говорил?

Кстати, для меня пустота – это не просто слово. Для меня – это, как бы сказать, прямые обязанности. Наверное, об этом твердил Дик. Пустота – полное отсутствие эмоций, чувств. Как-то так. Я старательно и изворотливо ее избегал, а сейчас.. Сил не осталось бороться. Просто не осталось. В небе больше нет знаков, так-то.

А он мне помогал преодолевать себя снова и снова. И хорошо так помогал. Он был как солнце. Освещал мое существование. На ангела похож, честно-честно. Хотя у него и темная сторона есть, не дай Бог, кому ее узреть. Но он так ободряюще, тепло улыбался... Что жить хотелось. Хотя, я, наверное, лучше него понимал, что эти улыбки – подделки. Это потому, что я сам убежденный, до костей прогнивший масочник. Но почему же от нее было так радостно? Черт знает. Почему так хотелось верить, что она для меня – особенная? Черт знает. Почему при виде него пустота трусливо разбегалась по углам моего сознания, сжимаясь от страха? Ч-е-р-т-з-н-а-е-т.
Он как будто ребенок и не ребенок одновременно. Наивный, и в то же время нет. Человек-загадка, не иначе. Но, так или иначе, именно перед ним мне почему-то не хотелось показывать свой крах.

Ведь сколько он не вытягивал меня, я уже устал бороться.

Мне еще кажется, что я виноват во всех жертвах этой Войны. Господи, как же это глупо! Мне кажется, что замерзшие трупы по инерции кружатся в медленном вальсе, окружая меня своим ореолом Смерти. Может, призраки умерших? Черт знает, Старик не рассказывал мне об этом. И не расскажет..

Я не умел верить в несбыточное Чудо, как он. Не умел. И хорошо, наверное. Ведь его Чудо сбылось, мы победили, а мое – теоретически предполагаемое – нет.

Зато он не умел сбегать, как я. Не умел. А я мог.
И вот сейчас я шагаю прочь от его новоприобретенной тесной, но теплой квартирки в Лондоне, где по случаю Победы собрался чуть ли не весь Черный орден. И молюсь. Только бы не заметил. Только бы не пошел следом. Не хочу. Можно же уйти по-английски?..
Я же не хочу, чтобы он видел мое падение. Как меня поглотит, разорвет пустота. Что будет дальше? Черт знает.
Вытаскиваю из кармана пачки сигарет и замерзшими пальцами закуриваю. Раньше никогда не думал, что эта дрянь так здорово помогает.
— Лави.
Черт, почему все так? Какого лешего он за мной пошел? Я же сказал – иду покурить. Черт, Господь, почему ты так жесток?
— Вот только не пудри мне мозги своим «проветриться вышел». Я не настолько наивен.
В его глазах – и бесконечная грусть, и злость. Странное соченаньице.
— Не смей уходить, не попрощавшись. И убери эту гримасу, - морщится.
Неужели моя вечная шутовская улыбка - сейчас гримаса? Мда-а. Докатились. Хотя, может, для него гримаса. Нашли друг друга два притворщика, видящие друг друга насквозь, блин.
— Не могу, она примерзла.
— Ты безнадежен.
Он подходит и теплыми пальцами расправляет мне губы, выбрасывает сигарету, которая тут же тухнет. От этого нелепого жеста почему-то хочется расплакаться.
Он мягко обнимает меня и просто молчит.
А мне сложно взять себя в руки. Но..
— Аллен. Отвернись.
И он отворачивается, глухо вздыхая. Все ведь знает.
Я резко разворачиваюсь и ухожу прочь. Идти сложно.

Он все-таки не выдерживает и бежит следом. А я, если бы я мог, закричал бы.

Не преследуй меня, не надо. Ничего ведь не сделаешь.
А голос не слушается.

Он догоняет и вновь обнимает. Глупое создание. А, может, и не глупое.
— Аллен. Уходи. Она ведь разорвет меня.
— Кто?
— Пустота.
— Но ты же говорил..
— Да, разорвет. Через миг, не смотри.
— Это тяжело.
— Уходи.
— Нет.
— Тогда уйду я.
— Нет..
И я ухожу, хотя мне тяжело слышать этот надтреснувший голос. Но ухожу быстро, решительно.
А он падает на колени, закрывая глаза, и беззвучно зовет меня по имени. Хотя больше имени у меня нет...

@темы: Майский фестиваль имени Лави

---

Майский фестиваль!

[D.Gray-man Festival]

Скоро будут награждены участники Апрельского фестиваля, а пока - открывается Майский!

Персонажем мая становится Лави. И пусть вам будет интересно писать об этом ярком и жизнерадостном герое
Творите, дорогие участники.)

<div align="center"><a href="http://www.diary.ru/~dgrayman-festival/p159170750.htm"><img src="http://static.diary.ru/userdir/2/1/5/7/2157754/69208944.jpg"></a></div>

Итак, персонажей и ключи уже разобрали, и администрация открывает новую линейку!

II: 1 2 3 4 5 6 7 8 9

Ключи: 1 2 3 4 5 6 7

Примечание: оффтопом выделены уже выбранные "вспомогательные" ключи и персонажи.

Пример заявки:
Персонаж: 2.
Ключ: 12.

Или же:
Персонаж: 14.
Ключ: нет.

Удачи вам, дорогие участники.
С уважением, D.Gray-man festival

запись создана: 15.05.2011 в 15:47

@темы: Майский фестиваль имени Лави, набор участников

---

Хэл - проклятье Света, "Всего лишь искра пары слов"

[Хэл - проклятье Света]

Название: Всего лишь искра пары слов.
Автор: Хэл - проклятье Света
Персонажи: Лави. Миранда (лотерея). Книгочей Старший для антуража
Ключ: Надежда
Рейтинг: G
Дисклеймер: Хошинова «дигра»-трава.
Размещение: только с согласия и благословения автора.

для Майского фестиваля.

В комнате уже прибрались: крови на полу почти не видно. Простому и не очень внимательному человеку уж точно не различить почерневшие до темно-бурого цвета тонкие полоски между древесными волокнами. А ведь, судя по рассказам очевидицы, не так давно тут проходила неслабая бойня. Только то минувшее время пропало «в никуда», стерлось из Истории по воле всего лишь одного человека. Не совсем обычного, правда, но человека. Чистая сила порой принимает самые неожиданные формы и даже Книгочеев способна удивить своим воплощением, хоть те за свой нескончаемый век уж много чего навидались…
- У нее неплохой потенциал.
Сухой голос взрезает тишину и отвлекает Младшего от пристального изучения стены, на которой вроде бы еще недавно (а исторически – никогда не) была надпись: «Я вас сделала, экзорцисты». Ни малейших отметин не осталось. Чистая сила безупречно стерла все следы во времени и бытие. Довольно неожиданный в своей удачности поворот, учитывая биографию и «послужной список» взаимосвязанной Миранды Лотто.
- В самом деле? – в юношеском голосе сквозит не особо старательно скрываемая ирония. Мальчишка по опыту уверен, что это ему с рук не сойдет, но таков уж характер: не может не поддразнить слегка. - Она же натуральная Мисс Невезение. Думаешь, от нее будет польза Ордену?
- От тебя же есть.
Что ж, до уровня наставника Младшему еще расти и расти. Что в самообладании, что в контроле эмоций, что в иронии… Да почти во всем, кроме, собственно, роста физиологического.
Чиркает спичка. Сизый дымок, подгоняемый едва заметным сквозняком, неспешно поднимается на тридцать пять сантиметров вверх, мимолетом щекочет обоняние Младшего и устремляется еще выше - к потолку. Лави недовольно морщится и едва сдерживается, чтоб не фыркнуть и не чихнуть. Старик его проверяет, это и глупцу ясно. Лави все-таки оценивал свои умственные способности выше среднего. Впрочем, деду это не мешало периодически стимулировать ученика на мыслительную деятельность. А, зная характер воспитанника, гарантированного результата можно добиться только подвергнув сомнению его способности. На пресловутое «слабо» тот велся c совершенно неподобающим Книгочею энтузиазмом. Старший не отчаивался хоть когда-нибудь отвадить ученика и от этой пагубной черты. Но, судя по частенько резвящемуся среди зелени радужки азарту запала, осмысление наступит не раньше, чем лет через пять. Дожить бы старику до того мига «сбучи мечт»…
- Дед, думаешь, она сможет стать экзорцистом? Воля-то у нее никакая. Даже сообразить не может, куда теперь податься, хотя вариантов-то один из одного.
- Будь она безвольна, нас бы тут не было. Я пришел лечить, а не воскрешать.
- Ну, пришел-то ты по другой причине. Нои. И интерес к ним со стороны Комуи. Та еще заноза эти Нои, да?..
- Меньше болтай, олух.
Мощная затрещина была почти ожидаема. «Почти» - потому что Лави все-таки слишком поздно заметил длань карающую, отвлекшись на изучение отпечатков пальцев на заляпанном стекле часов. А «ожидаемую» – потому что сумел сгруппироваться и встретить дверь не собственной головой, а плечом, и обеспечить себе не сотрясение мозга, а всего лишь легкий ушиб означенного плеча и мягких филейных частей… А заодно и не только себе, но и крайне не вовремя подошедшему к двери… кому-то. Кому именно, выяснилось довольно быстро. Женская грудь в качестве подушки безопасности Лави вполне устраивала. Можно бы выразить восторг коронным воплем, да вот потеки туши и торчащие дыбом волосы смазывали впечатление. Но, как говорится, что имеем, то и видим. В данном случае лицезрел рыжий Миранду Лотто по всей ее специфической красе.
- А ну поднимайся, олух! - когда ему надо, дед может быть весьма эмоциональным. Только вот выражает он преимущественно гнев на ученика нерадивого. И все на публику, все на публику… Беспрестанно, кстати, извиняющуюся публику. – Ты еще два часа назад должен был отсортировать книги для Комуи. Бездельник! Такой бездарь никогда не станет настоящим Книгочеем.
- Да ладно тебе, Панда. Скоро твое место займу, вот тогда увидишь…
Прятаться за женщинами недостойно, конечно же, но на войне и в ученичестве у сурового Книгочея все средства хороши. Ограничившись строгим: «Полчаса на разбор», - наставник, попыхивая трубкой, гордо скрылся за поворотом коридора. Ученик остался наедине с «мисс Невезение». Не надо быть семи пядей во лбу, чтоб догадаться: неспроста дед это сделал. Вопрос посложнее: зачем? Хотел, чтобы воспитанник что-то понял, сделал для себя какие-то выводы. А вот какие – до этого надо додуматься самостоятельно. Такая вот манера обучения, ничего с ней не попишешь. Только на свою смекалку и аналитические способности уповать.
- Какой строгий… - раздалось рядом.
Лави наконец-то соизволил обратить внимание на то, что до сих пор развалился на полу, да еще и не в одиночестве. Не самая удобная диспозиция для беседы. Рыжий поднялся сам, протянул руку даме. И крайне вовремя вспомнил о феноменальной способности Лотто создавать проблемы на ровном месте: успел опереться на стену и не рухнуть на Миранду, когда та, поднимаясь, подвернула ногу и снова села на пол. Пришлось не совсем по-джентельменски ухватить леди за локоток и поставить на ноги.
- Старик-то? Вовсе нет, – с наибеззаботнейшим видом уточнил Лави, лишь бы прервать хлынувший с новым энтузиазмом поток извинений. - Это, можно сказать, проверка на вшивость.
- А? – сработало. Фонтан извинений перекрыло. - У вас есть…
- Да нет же! Проверка на прочность. На стойкость, на умение держать удар. На этот раз он меня застал врасплох, пенек старый.
- Не повезло.
- Ну и ладно. Зато в следующий раз буду готов к такому повороту событий, - уж не к тому ли подтолкнул дед? Если ученик с завидным упорством раз за разом наступал на так приглянувшиеся ему грабли, то Миранда, в отличие от Младшего, аналогичным процессом вовсе не наслаждалась. Почему бы тогда не поделиться опытом? Даже если сам полученные знания избирательно игнорируешь. – Попавшись на уловку один раз, во второй можно предугадать и отразить неудачу.
- Отразить неудачу… - судя по ставшим вдруг отсутствующим взгляду, Миранду посетила мысль, претендующая как минимум на гениальность. Тайной она оставалась недолго: - Точно! Испытание! Вот что это было! – женщина подскочила и чуть ли не запрыгала на месте. А уж улыбалась при этом так, как будто выиграла в лотерею бессрочную власть над целым миром. – Я выдержала, я смогла! Это точно мой путь. Теперь я уверена! Я так надеялась когда-нибудь твердо встать на мой собственный путь, и вот наконец-то… Спасибо вам, спасибо! Я немедленно отправлюсь в дорогу.
- И куда же? – с толикой любопытства поинтересовался Лави. Чужой энтузиазм такое занимательное зрелище со стороны. Особенно если для возгорания его пламени достаточно маленькой искры пары слов.
- Я стану экзорцистом.
- Так зачем сейчас срываться с места? Комуи будет здесь со дня на день. Вместе с ним поедете в Орден, когда Линали поправится. Неделя-другая мало что решит…
- Нет-нет-нет, я не могу ждать. Понимаете, когда я поняла, что могу приносить пользу, когда моя надежда, моя мечта начинает сбываться… Я не могу медлить! Ой! Можно вас попросить?
- Попробуйте…
- Пожалуйста, передайте письмо господину Аллену или госпоже Линали, когда они придут в сознание. Мне очень неловко, что я вот так их покидаю, но я должна…
- Я понял, понял. Давайте, пишите.
Лави извлек из-за пазухи и протянул женщине блокнот с карандашом. Пусть уж лучше займется делом, чем балаболит без умолка. В подобные моменты Младший прекрасно понимал наставника, считавшего нормой такой способ утихомирить ученика как приложение со всего маха пятки к затылку. Когда-нибудь воспитанник оправдает надежды Старшего. Но то со временем, а пока же… Молодо-зелено. Столько еще ошибок на пути проб!
«…Пусть вы считаете, что Чистая сила реагировала на мои тайные желания. Мне кажется, она испытывала меня таким странным образом…»
Лави привалился плечом к стене, не мешая Миранде писать послание, но поверх ее головы читал строки. Только лишь природное любопытство? И да, и нет. Как знать, порой, даже мелочь имеет значение для Истории.

@темы: Майский фестиваль имени Лави

---

Голосование: Лучший автор Апрельского фестиваля!

[D.Gray-man Festival]

Так, самое время завершить наш Апрельский фестиваль, затянувшийся почти до самых праздников.
Итак, открываем голосование на определение
лучшего автора Апрельского фестиваля
имени Говарда Линка!

Окончательный список работ:
1)  -)SmilE(- - «Безумие?..»
2)  Барс пятнистый и с хвостом - "Видения"
3)  PostScriptum357 - "А ты попробуй его на живца ловить..."
4)  Lios Alfary - "Друг, который никогда не предаст"
5)  Kagami-san - "Улыбка"
6)  Higasi - "Колокола"
7)  Valkirija Free - "Ключи святого Петра"
8)  Книжник - "Сравнения"
9)  Фиру - "Маленькая слабость"
10)  Paola Ily - "Чай и поручения"
11)  Ториа Гриа - "Корзина"

ВНИМАНИЕ! Голосующих за  Ториа Гриа очень просим отписываться в этом посте. Не анонимно.

Вопрос: Итак, лучший автор апреля - это...

1. -)SmilE(-		1	(1.75%)
2. Барс пятнистый и с хвостом		5	(8.77%)
3. PostScriptum357		0	(0%)
4. Lios Alfary		13	(22.81%)
5. Kagami-san		12	(21.05%)
6. Higasi		1	(1.75%)
7. Valkirija Free		12	(21.05%)
8. Книжник		3	(5.26%)
9. Фиру		0	(0%)
10. Paola Ily		10	(17.54%)
Всего:		57

@темы: голосование, Апрельский фестиваль имени Говарда Линка

---

Ториа Гриа, "Корзина"

[Ториа Гриа]

Название: Корзина
Автор: Ториа Гриа
Бета: нет
Персонажи: Говард Линк, Тевак
Ключ:
Диклеймер: Хошино Кацура имеет всех нас.

Для Апрельского фестиваля

-Что ты делаешь?
-Что?
Наверное, только ради этого стоило уйти из-под надзора Токусы с обязательным последующим выговором с его стороны, обследовать все Европейское подразделение и усердно делать вид, что занята делом – ради того, чтобы увидеть растерянного Говарда Линка. Но, к сожалению, уже через секунду на его лице вновь проявился холодный инспектор.
-Вы что-то хотели, Тевак?
«Тевак, смотри, какая пуговица! Кажись, серебряная! Я целый час выковыривал ее из-под льда! Нравиться?!»
-Нет, - коротко ответила девушка. - Осматриваю территорию.
-Понятно, - кивнул блондин и, развернувшись, продолжил идти дальше.
Тевак завороженно смотрела, как мягкие хлопья снега падают с неба, кружатся, падают на заснеженную аллейку, ведущую к главному входу и, что главное, покрывают собой волосы и плечи невозмутимого инспектора. Но тот совершенно не обращал на это внимания… как и на нее, пристроившуюся рядом.
«Киредори! Не смей бросать снежки в Тевак! Иначе я тебя сам в снежную бабу закатаю!»
Шаг у инспектора широкий, не угнаться, но у девушки была хорошая практика в лице старшего брата и остальных, так что она не отставала и краем глаза поглядывала на Говарда. А он просто нес эту странную корзину, наполненную свежей выпечкой и какими-то лакомствами, на которую так же падал снег. И вот с выпечки Линк его все же стряхивал.
-Что ты несешь? – не удержалась и вновь спросила Тевак.
-Это необходимо Вам для отчета?
«Ты в порядке? Не поранилась? Мы же говорили тебе не залазить так высоко!»
-Нет. Просто интересно. Насколько я знаю, в Черном Ордене есть свои повара и большой выбор блюд. Не понимаю, зачем приносить еду откуда-то еще?
-В соседнем городе есть булочные, известные своей выпечкой по фамильным рецептам. Такого у нас не готовят.
Интонации Говарда были совершенно ровными, будто он зачитывал очередной отчет перед верховным собранием. Никаких эмоций.
Как всегда.
«Сколько можно лопать сладкое! Я тоже хочу!»
-Так значит, это ты взял для себя?
-Нет.
Оболочка без души, идеальный работник, идеальный офицер. Минимум слов и мыслей, максимум подчинения и действий.
«Когда я вырасту, хочу быть пиратом! Чего смеешься?! Вот найду себе корабль, уйду в море, найду сокровища, а вы все останетесь здесь, будете локти кусать!»
Они все прошли через это – ломать себя, отказываться от всех желаний, чтобы создать новых людей, идеальных бойцов.
Чтобы выжить.
«Тевак, не плачь, я возьму тебя с собой! Будем плавать вместе».
-А для кого тогда? – девушка еще не понимала всего до конца, но чувствовала, что это важно.
-Это Вас не касается, - массивные врата Европейского Подразделения со скрипом раскрылись, впуская внутрь ледяные порывы ветра и две фигуры, совершенно не обращающие внимания на царящий вокруг них холод. А зачем обращать внимание на то, что давно уже поселилось внутри?
«Мы должны дать обещание, что никогда не покинем друг друга. Мы должны держаться вместе. Всегда. Потому что мы – это все, что у нас есть».
-Всего хорошего, Тевак, - учтивый поклон, который является не более, чем данью общественного этикета, и все. Линк по-прежнему не смотрел на нее.
Словно она не существует для него.
-До встречи.
«Я всегда буду присматривать за тобой, Тевак. Можешь считать меня вторым старшим братом, хорошо?»

-Твое поведение недопустимо.
-Да-да…
-У нас есть цель, миссия, и все твои действия должны быть направлены на ее осуществление.
-Я знаю…
-Тогда как ты объяснишь свое сегодняшнее поведение?
Тевак нехотя оторвалась от созерцания столовой на нижнем этаже, взглянула на брата, а потом вновь облокотилась на перила и принялась наблюдать за экзорцистами. Линк тоже там был. Возле Аллена Уолкера, того самого носителя памяти Ноя, которого ему поручили чуть больше полугода назад. И который в данный момент с неописуемой радостью на лице поедал выпечку из столь знакомой корзины.
-Тевак, ты все еще проявляешь эмоции. Это недопустимо.
Как же ей хотелось, чтобы он снова ее обнял, погладил по волосам, помог отогнать кошмары.
-Чувства мешают работе. Ты не можешь сосредоточиться должным образом.
А потом подбежать к Линку, и он угостит ее чем-нибудь вкусным.
-Тевак, ты меня слушаешь?
Иногда она хочет вновь оказаться на улице, где у них не было ничего, кроме себя самих. Когда им не пришлось стать «коллегами», а не «друзьями».
«Мы не просто друзья, Тевак, запомни, мы настоящая семья. И я всегда буду рядом с тобой».
Лучше было бы сдохнуть с голоду, но никогда не приходить в Орден. И не видеть, как лучший друг, названный брат, становится бездушной машиной для убийств. А за ним – и все остальные.
-Нас вызывают, пора идти.
-Хорошо, - кивает девушка, выпрямляясь и кидая последний взгляд вниз, на экзорцистов. И ошарашенно застывает.
Она уже не помнит, когда видела это в последний раз. Лет десять назад, а то и больше. Далекое воспоминание, несущее столь приятные чувства из прошлого.
Внизу, пытаясь отодрать со своей шеи седовласого экзорциста, стоял Говард Линк, преданная ищейка Ватикана, и… улыбался. Краешком рта, практически незаметно, но он улыбался. И в его взгляде, обращенном на подопечного, Тевак видела ту нежность и заботу, какую когда-то он дарил ей. И девушка не могла не улыбнуться вслед.
Если Говард смог оттаять и вновь проявлять чувства, то, возможно, и для остальных не все потеряно. Даже для ее брата.
«Улыбнись, Тевак, мы ведь вместе».
Когда-нибудь они снова будут вместе.
Тевак верила в это.

@темы: Апрельский фестиваль имени Говарда Линка

---

Paola Ily, "Чай и поручения"

[Paola Ily]

Название: Чай и поручения
Автор:  Paola Ily
Бета: нет
Персонажи: Говард Линк, Малкольм С. Лувелье (лотерея), ОЖП, Аллен Уолкер упоминается.
Ключ: Нет
Жанр: Джен, Missing sсene
Рейтинг: G
Дисклеймер: Ничего не получаю, ни на что не притендую
Предупреждения: вероятное АУ, пробегавший мимо ОЖП и пара авторских фанонов. Эксперимент со стилем.

Для Апрельского фестиваля

Ему кажется, что в комнате слишком жарко.
Закупорены окна, двери, и воздуха совсем нет.

Или воротник и галстук-удавка не дают вздохнуть.

Пахнет патокой, бисквитом и вишневым кремом.

Раз. Варить вишню с сахаром пять минут.
Два. Смешать с яичными желтками и крахмалом.
Три. Варить. После загустения добавить масло.

А еще на торте есть яркие, кроваво-красные, вишенки. Но они ничем не пахнут.
- Садитесь, инспектор Линк.
Кресло мягкое, но неудобное – невозможно сидеть, ровно держа спину – все время съезжаешь вниз, в тепло шелковых подушек.

Разве шелк бывает теплым?

Стол Старшего инспектора Ватикана, Малкольма С. Лувелье, почти никогда не бывает засыпан бумагами. Они хранятся в картонных папках, на полках дорогого дубового шкафа, каждое утро бережно извлекаются оттуда секретарем, и каждый вечер так же бережно кладутся обратно. Кэтти Ноэсс пристально следит за этими бумагами. Кэтти Ноэсс любит свою работу.

Ей не нужно участвовать в войне, что описана в сотнях томов картотеки.

Сейчас она наполняет кипятком фарфоровый чайничек. Заполняет так же, как разбирает бумаги – будто готова заниматься этим вечно.
- Мисс Ноэсс, вы свободны.
Девушка кланяется, и, осторожно придерживая белоснежным полотенцем кухонного хромированного уродца, выскальзывает за дверь.
- Вы хотите чаю, инспектор Линк?

Лувелье, как хищник, ходит кругами.
В его фальшиво-дружеской улыбке сквозит опасность.
Он знает все, и даже больше.
Многие его боятся.

Линк – ни чуточки.
- Не откажусь, господин инспектор.
Лувелье поднимается из своего кресла, медленно подходит к низкому столику. Его пальцы замирают в миллиметре от горячего заварника.
- Пять минут.

Этот человек взволнован?

- Что, простите?

Наверное, просто показалось.

- Чай должен завариваться пять минут.
Малкольм Лувелье отходит к окну.
- Вы знаете, зачем я позвал вас, Говард?
Рим за огромными окнами окрашен в розовато-золотые закатные тона. Площадь Святого Петра в такое время напоминает клубничное безе.
- Нет, господин инспектор.

Раз. Яичные белки взбить с сахаром, запечь в духовке.
Два. Готовое безе покрошить, смешать с клубникой и сливками.
Три. Запекать в духовке пять минут. Украшать мятой и дроблеными орехами.

- У меня для вас задание, Говард.
Линк кивает, снова сдвигаясь выше по мягким сидениям кресла.
Какая же неудобная эта дорогая мебель!

Если ты всего лишь подчиненный.

- Я готов выполнить любое ваше поручение.

Потому что он обещал.

- Хорошо, - говорит Лувелье, и снова глядит в окно.
Солнце опускается ниже, яркими бликами озаряя купола церквей. Говард хотел сходить в церковь…

Видимо, уже не сегодня.
Нужно ещё разобрать бумаги.

Тихо. Лувелье рассматривает закатное солнце, словно никогда, или слишком давно, его не видел. Линк рассматривает силуэт инспектора на фоне Рима и немного завидует.
Этот город принадлежит ему.

Пол мира принадлежит его власти.

Многое из того, что доступно этому человеку, Линку и не снилось.

Если кто-то и может выиграть затянувшуюся войну, то только этот человек.

- Чай. – Резко выдыхает Лувелье и отходит от окна. Рим устало бледнеет.
Инспектор поднимает фарфоровый чайник, расписанный цветами и птицами, заполняет такие же чашки.

Антикварный китайский фарфор.
Его стоимости хватило бы, чтоб три месяца полностью обеспечивать отряд «Ворон».

Лувелье передает Говарду чашку, вместе с витиевато расписанным блюдцем. Замирает над кофейным столиком.
- Говард, может, вы хотите торта?

Семейный рецепт.

- Да, мечтаю попробовать.
Блюдце с кусочком торта замирает рядом с чашкой.
Верхушку торта украшает мягкая вязь из патоки.

Замысловатый узор.

Дело, по меньшей мере, пары часов.
- Линк, вы отправляетесь в Черный Орден.
Лувелье садится напротив, перед ним тоже чай и торт.

Зеркальное отражение.

Хотя чтоб стать таким, как старший инспектор, Линку понадобится не один десяток лет.
В прочем, он никуда не торопится.
- И какова цель моего визита?
Лувелье делает глоток чая. И улыбается.
- У вас будет особое поручение. Пейте чай.
Линк не сразу понимает, причем здесь чай.
Когда все-таки понимает, делает глоток ароматного напитка.

Лапсанг Сушонг.
Китайский черный чай.
Его сушат, пропитывая запахом сжигаемых рядом сосновых игл.
Терпкий, резковатый аромат.

Лувелье снова ходит кругами.
- Какое, инспектор?
Возможно, Лувелье решает, кем для него является Линк.
Жертва? Соперник? Пешка? Подчиненный?
Товарищей у хищников не бывает.
- Один из экзорцистов, по нашим данным, связан с семьей Ноя. Возможно, даже в сговоре с ними.
Малкольм Лувелье отправляет в рот кусочек шоколадного бисквита.
- Мальчишка. Ученик генерала Кросса. Его имя Аллен Уолкер.
Аллен Уолкер.
Имя играет на языке, как свежайший грушевый пудинг.

Раз. Нарезанные груши тушить в вине, добавив сахар и корицу
Два. Растереть с сахаром желтки, смешать с размоченным в воде бисквитом и маслом
Три. Переложить слоями и запечь.

- Моя задача?
Лувелье делает глоток чая и облизывает губы.
- Присматривать за мальчишкой.

В Ватикане слежку называют присмотром. Неисповедимы пути… слуг Господних?..

- А мои това…
- Безусловно, мы приложим все возможные усилия для сохранения их безопасности.
Линк делает глоток чая.

Кажется, что запах хвои душит.

- Это ответственное и, безусловно, достаточно опасное положение. Возможно, не стоило бы подвергать вас такой опасности…
- Я могу постоять за себя, инспектор!
- …но у меня нет более квалифицированного и доверенного человека.
Тишина.

Раз.
Два.
Три…

- Я очень польщен оказанным мне доверием.
Лувелье улыбается.
Его улыбке не хватает крошечного градуса искренности.

В прочем, вряд ли можно получить больше.

- Я выполню ваше поручение, господин инспектор.
Лувелье улыбается.
Его улыбка пахнет властью.
- Я доверяю вам, Говард.
Лувелье улыбается.
От этого немного жутко.
- В Орден мы поедем вместе. Передайте дела моему секретарю. Необходимые бумаги и досье вот в этой папке.
Линк сжимает в пальцах шероховатый картон.

Аллен Уолкер.

Линк поднимается из кресла.
- Я могу идти?
- Да.
Кусок торта остается нетронутым.
Когда он приносит бумаги, Кэтти Ноэсс заворожено выслушивает его рассказ о новом поручении.
Разумеется, без лишних подробностей.
- Черный Орден должен быть потрясающим! - Говорит Кэтти Ноэсс.
- Вы увидите настоящих героев этой войны! - Говорит Кэтти Ноэсс.
- Я вам завидую. – Говорит Кэтти.

А я себе нет.

Аллен Уолкер может быть опасен.

Аллен Уолкер должен быть опасен.

Линк читает его личное дело.
15 лет.
Воюет уже не первый год.
15 лет.
Синхронизация больше ста процентов.
15 лет.
Уже почти предатель.
Это Линк знает наверняка.

Линк убирает в кулинарную книгу потертую фотокарточку.
На ней его друзья, и они улыбаются.
И Линк сделает многое, чтобы эти улыбки не померкли.

@темы: Апрельский фестиваль имени Говарда Линка

---

Фиру, "Маленькая слабость"

[Фиру]

Название: Маленькая слабость.
Автор: Фиру
Персонажи: Малькольм С.Рувелье,Говард Линк.
Ключ:
Дисклеймер: все не мое,разве что кроме идеи.

Для Апрельского фестиваля

Была у Рувелье одна маленькая слабость. Ну а что такого? У каждого такая есть. Но тут действовал другой принцип. Малькольм С. Рувелье, образец порядка и чтения закона, и вдруг - опана! Слабость. Поэтому это свое увлечение Рувелье тщательно скрывал. Ну, казалось бы, что может быть плохого в тяге к рисованию? Ан нет, не должно быть у таких строгих представителей закона никаких слабостей. Ни одной.
Ах да. Забыла сказать. Была у Рувелье еще одна слабость. И в данный момент суровый инспектор эту самую слабость рисовал. По памяти, точными и легкими штрихами.

@темы: Апрельский фестиваль имени Говарда Линка

---

Книжник, "Сравнения"

[Книжник]

Название: Сравнения
Автор: Книжник
Бета: Вайтараши
Персонажи: Говард Линк, Мадарао, Киредори, Аллен, упоминаются Линали, Джонни
Ключ:
Жанр: обычная жизнь и воспоминания
Рейтинг: G
Диклеймер: Все только Хошино и принадлежит, а я так... в не коммерческих целях попользовал.
Саммари: Некоторые моменты сейчас могут напоминать о прошлом.
Авторские примечания: автор ни на что не претендует, автор не знает фанона по Линку и "третьим", а потому писал лишь по своим ощущениям от упоминаний о них и их действий в манге.

Для Апрельского фестиваля

Говард Линк не был тем, кто мог бы сделать что-либо существенное в борьбе с акума. Конечно, он не был обычным, совсем уж беззащитным человеком, однако… все же человеком. Вороном, инспектором из Ватикана, но.
Нельзя сказать, что он был рад, когда его приставили к Аллену Волкеру. Конечно, обязанности и все прочее играли огромную роль, но помимо этого он был обязан Святой Церкви всем, что имел сейчас. Таскаться за этим ребенком казалось совершенно чуждым на первых порах. Пока он не заметил кое-что. Семья. Черный Орден был такой же семьей, как и многие другие, особенно многодетные. А экзорцисты Главного управления ничем не отличались от самого Линка и «третьих экзорцистов» в детстве.
Поддержка, улыбки, шуточные потасовки и безграничное доверие.


– Аллен! Ты в порядке? Боги, что с твоей формой? Дырка на дырке! – Джонни с Линали как всегда в своем репертуаре и как курицы-наседки скачут вокруг носителя Коронованного Клоуна, будто с ним что-то случиться может. Говард-то ясно видит, что экзорцист сейчас мечтает лишь о сытной трапезе и нескольких часах беспробудного сна. Вот и все лечение не особо потрепанного на миссии мальчишки. Везунчик.
***

– Мадарао, у тебя снова одежда порвана, - Киредори тихонько вздыхает, глядя на рубашку названного брата, и качает головой. Линк отрывается от похлебки, которую спешно готовит – скоро обед и прочие ребята должны будут вернуться с заданий, на которые их послали «покровители». Спасибо хоть за этот небольшой не то сарайчик, не то каморку, в которой они могли ютиться, а не мокнуть под проливными дождями, захлестнувшими город.
– Да чуть не схватили, – фыркает Мадарао и независимо поднимает подбородок, явно показывая, что каким-то неповоротливым мужчинам с ним не сравниться. – Но я все равно убежал. Даже увел у них булку хлеба, которую мне выдали, чтоб я не голодал, пока ищут моих хозяев.
– До-о-обрые, – задумчиво протягивает сестренка и просовывает свою маленькую ладошку сквозь дыру в ткани, рассматривая свои пальцы так, будто впервые их видит. Она всегда такая: немного не от мира сего, со своими большими глазами и круглым лицом.
Брат уже давно скинул порванную часть туалета и теперь роется в мешке с другой одеждой, чтобы найти хоть что-то приличное и не совсем порванное.
– Я зашью все после обеда, - обещает Говард и отнимает рубашку у сестры. – Не стоит играть с одеждой и портить ее пуще прежнего, - замечает он нравоучительным тоном и откладывает отобранное в сторону. – Кажется, сегодня будет много работы по починке одежды.
– О! Мне повезло, что ты сегодня на дежурстве, – откликается Мадарао, с явным удовлетворением натягивая на себя едва найденную футболку. – А то я боялся, что мне самому придется возиться с этими лохмотьями, если на дежурстве Токуса или Гуши. Вот уж у кого ни грамма способности к шитью. Впрочем, у меня тоже не очень-то получается.
– Скоро придут другие, - замечает Линк, – ты бы поосторожней высказывал свое мнение о чужих способностях к шитью. А то обидятся и нашьют что-то не то, если попадешь к ним с такой же проблемой в их дежурство.
За стенами шумит дождь, и через несколько минут они все соберутся тут, ради того, чтобы посидеть отдохнуть и подкрепить силы.
***

Они с Алленом отправляются в столовую, где Уолкер, наконец, может кушать и с набитым ртом делиться подробностями прошедшего задания с друзьями-семьей, остро напоминая самому Говарду о том, что когда-то нечто подобное было и с ним. Только если тогда все было безобидно и весело, то теперь инспектор напряжен: он чувствует, как что-то надвигается, что-то, что может всех их погубить и аура Четырнадцатого, исходящая от его подопечного, вовсе не радует ватиканца.

– И все же, Аллен, как так можно себя вести с собственной одеждой?!

@темы: Апрельский фестиваль имени Говарда Линка

---

Valkirija Free. "Ключи святого Петра"

[.Вэл]

Название: Ключи святого Петра.
Автор:  Valkirija Free
Основные персонажи: Говард Линк, Апокриф (Чистая Сила - лотерея)
Ключ: нет
Жанр: ангст
Рейтинг:G
Диклеймер: все принадлежит Хошино Кацуре.
Авторские примечания: автору за это стыдно.

Для Апрельского фестиваля

- Не хотелось бы лишних жертв и ненужного переполоха, но ты настолько упрям, что это может многому повредить. Мне жаль, но теперь тебе придется заснуть навсегда.
Маленький передатчик сорван с шеи и жалобно хрипит на полу - из динамика надрывается голос Леверье. Резкий, нервный, хриплый… Требующий ответа непривычно встревожено - так, будто бы глава Центра уже успел догадаться о произошедшем, все понял по молчанию, говорящему сейчас лучше всяких слов.
Говард знает, что уже не успеет ответить. На фоне отдаленного шума в Ордене, на фоне резких, тревожных криков начальства каждый шаг, каждое движение Апокрифа слышно в десять раз отчетливее, громче. Каждый шаг, каждое движение, каждое слово.
Не сулящее ему ничего хорошего.
***
Он не закрывает глаза, когда нечеловеческая рука вздергивает его подборок. Время действия странной способности кардинала уже полностью истекло, и теперь Линк может отчетливо видеть жуткое лицо разумной Иносенс, чьи глаза лишь на секунду впиваются в него холодным взглядом. Он не видит ладони, пальцы которой быстро изгибаются, превращаясь в тонкие, острые лезвия, но чувствует их холод за секунду до удара.
Он знает, что бесполезно надеяться на пощаду, бесполезно считать возможным еще раз, последний раз оказать посильное сопротивление.
Потому что в нечеловеческих глазах живой, разумной Чистой Силы, он явственно прочел смерть. Всего за несколько секунд.
Крик боли, рвущийся из горла, захлебывается, тонет перехваченный воздухом в легких. Кардинал, вновь принявший человеческий облик, произносит без эмоций короткое замечание – ровным, спокойным голосом, и его шаги неспешно исчезают, тонут, растворяются – Черный Орден гудит как потревоженный улей.
***
Все произошло слишком быстро и видимо, так же быстро закончится. Прямо здесь, в грязи, среди обломков и в луже собственной крови, черным пятном растекающейся по полу. Человек - не соперник Ноям, человек - не соперник Чистой Силе. И за слабую, но успешную попытку противостоять ей, его ожидает жестокая расплата.
Страшная рана нанесена в центр солнечного сплетения, в золотое соединение нервных окончаний внутренних органов. Чудо, что момент нанесения удара не совпал с ритмом бешено колотившегося сердца. Чудо уже то, что он все еще дышит и, полупарализованный, оглушенный болевым шоком, чувствует только подбирающийся, проходящий волной по телу смертный холод.
Предсмертная агония будет страшной. Но еще несколько долгих, мучительных минут и наступит вечное забвение. И мысль о том, что со смертью нужно, необходимо бороться, ослабевает с каждой секундой.
За один этот проклятый день, за один этот вечер и ночь Говард чувствует себя усталым куда больше, чем за все свои прожитые девятнадцать лет.
***
Он сделал все, что мог. Все, что было в его силах и даже больше. И его убивали только потому, что сочли опасным. Для кого - не имеет значения. Для Сердца ли, самого ли Апокрифа, или Чистой силы вообще, чью иную сторону он увидел, но теперь вряд ли сможет кому-либо об этом рассказать.
Линк успевает подумать о том, Иносенс носит свое имя не по праву и мало чем отличается от своего извечного врага. Дар Бога, Его благословение? Лживая сказочка, написанная по заказу Святого Престола.
«Знаешь, почему на папских гербах так часто встречаются ключи Святого Петра? Это не от врат Рая - от человеческих сердец. Ты сам для них как замок, а отмычку здесь подбирают ничуть не хуже профессиональных взломщиков».
« - Я думаю, что это несправедливо. Почему Чистая Сила не может выбрать всех? Почему такие, как мы, лишены этого шанса?
- Не говори ерунду. Много званых, но мало избранных, помнишь? Просто так положено.
- Но почему?! Ведь мы бы тоже не отказались спасти этот мир. Почему она избирает не всех?»
***
Потому, что у человечества нет союзников в этой войне. Потому, что люди - это не бойцы, люди - это поле боя. Черные и белые шахматные фигуры, марионетки, которых дергают за нити. Одних - Тысячелетний Граф, других - Чистая сила. И та, и другая сторона приходит к тем, у кого уже нет или никогда не было будущего, за которое стоит бороться, ради которого стоит жить. Они обе сначала дают призрачную надежду, и обе с одинаковой жестокостью потом ее отнимают.
Ключи от рая, знак святого Петра – призрак надежды, жизни, счастья, который неизменно заменяют мечом, с лживым благословением вложенным в руки. Кому-то тьмой, кому-то светом…
А тот, кто не был выбран даже на роль фигуры или куклы, главных действующих лиц жуткой пьесы, платит жизнью за попытку что-то изменить в чужом сюжете.
***
С каждым судорожным вдохом во рту все сильнее металлический привкус крови, по телу проходит короткая, болезненная судорога. Все закончилось бы в тысячу раз быстрее, если бы удар был нанесен чуть повыше – в грудь, в сердце. Все закончилось бы иначе, если бы он не сопротивлялся, не боролся за контроль над собственным телом. Все закончилось бы по-другому, если бы он не помог сбежать Уолкеру, просто позволил себе заснуть и все забыть.
Сон и стертые воспоминания – награда послушной кукле, болезненная рана и мучительная смерть – наказание за нарушенные правила игры.
Он отказался от места, отведенного ему, от своей роли наблюдателя, от этих чужих надиктованных правил. Потому, что невозможно оставаться безучастным к судьбе важных для тебя людей, невозможно просто сидеть и смотреть, сложа руки. Невозможно и нельзя. Потому, что последняя надежда человека - он сам, и никто другой.
***
Сдаться и позволить Апокрифу стереть память было бы слишком просто, даже если сопротивление до последнего, наперекор всему, повлекло за собой смерть. Умереть сейчас - проиграть тем более. Так, что все сделанное ранее будет выглядеть только жалкими попытками что-то изменить, целиком и полностью обреченными на провал. Как последние, судорожные и беспорядочные движения, рывки утопающего за несколько секунд до того, как над его головой сомкнутся черные воды и хлынут в легкие, удушая и разрывая их болью.
***
"Ты выбрал для себя очень тяжелую дорогу. Думаешь, что защитить, спасти кого-то настолько легко?! Так хотя бы с себя начни тогда, инспектор Говард Линк…"
"Не смей сдаваться. Никогда, слышишь? Если ты позволишь кому-нибудь себя убить, то я не стану молиться за твою душу".
"Обещай мне не умирать. Обещай, пожалуйста! Если это случится, я никогда тебя не прощу... Обещай же, Говард!"
Звонкий смех и насмешливая лисья улыбка. Жесткий, стальной взгляд, брошенный через плечо. Слезы в глубоких чистых, светлых глазах, обиженно поджатые дрожащие детские губы.
Не было ни дня, чтобы он не вспоминал о них. Не было ни дня, когда бы он перестал верить в собственные силы. Наперекор всему, пусть и бывали редкие минуты слабости и отчаяния. Да у кого их нет?
***
Пусть скажут, что для обыкновенного человека такая гибель замечательна хоть чем-то – не напрасно, не зря. Когда бы он мог рассчитывать на что-то большее? Тень, наблюдатель. Да только...
- Не оправдывайся, ты ни в чем не виноват ни перед кем из нас. Ты никого не предавал.
- Не говори за всех с такой уверенностью. Они так не считают, кому как не тебе это знать.
- И что? Что с того? Уйти и попробовать выжить или умереть вместе с нами – вот между чем и чем ты выбирал на самом деле. Если бы ты остался – что бы изменилось?
- Рао…
- Люди могут назвать бездействие разумным самосохранением, а попытку что-то изменить - безумным безрассудством. Не верь им, Говард. Не сдавайся никогда, помни, но не оставайся в прошлом. Даже смерть лучше бездействия, но сложность именно в том, чтобы не дать себя убить. Запомнишь? Вот и отлично.
***
Память - единственное убежище, которого его никто не мог лишить. И не сможет, не прикажет не вспоминать, не заставит забыть.
Для неспособных думать, не желающих сознавать, есть лишь красивая ширма этой войны. Благословение Папы, спасение человечества – сказка для тех, кто блуждает в бесконечной тьме или тонет в слепяще-лучезарном свету. Кто или безропотно с улыбкой, или со злобой и проклятьями, но всегда добровольно ложится жертвой на чужой алтарь – непонятно зачем, во имя чего, ради кого. Под звон ключей обманчивого рая, просто по прописанному заранее сюжету.
Правилам нужно подчиняться до тех пор, пока их параграфы можно обойти без потерь, выгодно повернуть в свою сторону. А если это невозможно более, то остается только одно - послать их ко всем чертям.
Даже смерть лучше бездействия, тупого подчинения, сна, покоя. Но не она победа в каждой схватке этой войны. Победа – это жизнь и желание выжить, умение защитить себя и других.
Остаться последним, безусловно, достойный финал. Но только не для того, кто попрощался с безмятежной, легкой жизнью - раз и навсегда и уже очень давно. Не для того, кого растили улицы со своей жестокой, простой сутью, но совершенно непредсказуемыми законами. Учили находить в темноте пятна света, верить в тепло солнца и жизни, открывать робкую нежность и заботу за грубоватой, жесткой маской.
И позднее правила, пытавшиеся воспитать иное, были подхвачены слухом, но так и не смогли проникнуть в сердце.
К людям, потерявшим все, невозможно подобрать ключа.
***
Говард слышит нарастающий шум в коридоре, чужие возгласы и крики перепуганной, «вовремя» очнувшейся от сна охраны. Слышит голос Леверье, повелительно прикрикнувший: «Прочь с дороги!» в ответ на робкие замечания, что в камере все еще дым, все еще может быть опасно. Слышит, как распахивается дверь и дальнейший разговор Малькольма Леверье и Мей Чанга, но, слабея, с трудом улавливает и разбирает чужие слова.
Органы чувств уже отказываются ему повиноваться, из тела вместе с кровью медленно уходит жизнь.
Старик Чжу, сбросив с плеч свою куртку, укрывает его теплой тканью и судорожно ищет тонкую нить пульса на запястье. "Потерпи, продержись еще немного", - почти уговаривает он, вычерчивая дрожащей рукой священные знаки призыва Атуды - прямо здесь, на грязном полу, среди пыли, копоти и крови. Нет времени, дорога каждая минута. Нет твердой уверенности в том, что жизненных сил слабого, старческого тела хватит, будет достаточно для исцеления страшной раны.
Но в голосе старого Чанга звучит отчаянное "Ты будешь жить".
И этому отчего-то быстро и твердо верят все: Леверье, так и не вставший с колен, Рене и Бак за дверью. И это последнее, что успевает услышать и понять Говард Линк, теряя сознание, проваливаясь, наконец, в милостивое забытье.
Кардинал здорово просчитался в расчетах. Удивленное "Ты действительно что-то..." прозвучало сродни комплименту и признанию чужого упорства, силы, стремления, но разумная Чистая Сила, видимо, просто привыкла смотреть на людей как на беспомощных игрушек. Марионеток, чьи сердца, точно ватой, заполнены такими чувствами, как любовь, дружба, печаль и отчаяние. Марионеток со слабыми телами и душами, которыми так легко управлять, играя.
Но человек на деле гораздо более сложное создание. Опасное своей непредсказуемостью, безрассудством, своим "марионеточным" сердцем, своей упрямой верой в то, что он все еще может что-то изменить. Выжить самому и спасти других. Тех, кому в одиночку уже не достает этой силы заново сыграть против правил, не единожды взлететь против ветра.
Люди - третья сторона в этой войне. И не всегда и не всех из них уничтожить или подчинить себе настолько просто.

@темы: Апрельский фестиваль имени Говарда Линка

---

Higasi, "Колокола".

[Higasi]

Название: "Колокола".
Автор: Higasi [она же Kitara].
Бета: -
Персонажи: Говард Линк, Тики Микк.
Ключ:
Жанр: виньетка, джен, размышления.
Рейтинг: G.
Диклеймер: все на персонажи аниме/манги «D. Gray-man» принадлежат Хошино Кацуре.
Саммари: встреча в канун Рождества.
Авторские примечания: во-первых, весьма и весьма неопределённый тайм-лайн… И, во-вторых, присутствует OOC персонажей.

Для Апрельского фестиваля

Он медленно закрывает глаза, сцепляет руки замком и на пару мгновений замирает – просто так, просто вслушиваясь в торжественный колокольный звон, долгим эхом звучащий над Лондоном. Серебряный продолговатый крестик на тонкой цепочке, зажатой в кулаке Ворона, мерно покачивается под порывами пронизывающего холодного ветра, от которого его владельца спасает дорожный чёрный плащ.
Говард молчит. Просто молчит, не говоря ничего лишнего и позволяя себе на краткие мгновения окунуться в давние воспоминания, такие важные и дорогие для него: они полны самых разных чувств, их палитра разнообразна, прямо как акварель художника – от черного до белого, от горечи до радости, от лишения до обретения… Ему девятнадцать лет, а жизнь уже преподнесла ему множество сюрпризов и испытаний, дав возможность проверить себя на прочность – а ну как, выдержишь ли, юноша?..
И он выдержал: и поставленные условия, и потери, и ещё многое, многое другое… Казалось, было уже всё, но инспектор Ватикана прекрасно знает – ничего ещё не кончилось. Впереди будет ещё столько событий, что ему останется лишь глубоко вздыхать, говорить себе о долге и упрямо идти дальше по дороге Жизни – к желанной победе над Ноями и Графом, вместе с Чёрным Орденом, то и дело подставляя Уолкеру плечо поддержки, чтобы тот не упал ненароком.
И будь что будет. Говард никогда не загадывал на будущее, и сейчас, даже в канун Рождества, когда колокола церкви так знакомо поют гимн Всевышнему и добрым делам Его, не собирается.
Жить надо именно сейчас, а не потом.
Потому что потом может быть уже слишком поздно.
Глухой звон в отдалении.
Легкомысленно кружащиеся в воздухе хрупкие снежинки и скрип грязно-белого снега под ногами.
В мире нет ничего вечного… Вечно только время, то ускоряющее, то убыстряющее свой ход.
Тихий вздох и вырвавшееся изо рта облачко тёплого пара.
«Надо возвращаться», - он неспешно поворачивается назад и встречается взглядом со стоящим неподалёку от него человеком – молодым темноволосым мужчиной в дорогом чёрном плаще, медленно поправляющем на голове цилиндр. В руках его тонкая трость, на тонких бледных губах – странная и несколько неприятная улыбка, заставляющая Говарда слегка хмурить белесые брови.
Такие улыбки ни к чему хорошему не приводят.
А человек улыбается ещё шире, как пресловутый Чеширский кот из детской сказки, и внезапно кивает Ворону, чуть приподнимая цилиндр:
- Счастливого Рождества, уважаемый, - его голос звучит мягко и вкрадчиво, прямо как у настоящего кота, трогающего лапкой мёртвую мышь – отреагирует али нет?.. И смотрит так прищурено-хитро из-под тёмных ресниц, словно ему в глаза внезапно попал солнечный блик из открытого весной окна.
- Счастливого Рождества, - бесстрастно роняет в ответ Линк, усилием воли заставляя себя подавить все эмоции. Он чувствует лёгкую тревогу, но уж тем боле не может ей позволить овладеть собственным сердцем и просочиться в душу подобно яду – самообладание гораздо лучше нервного напряжения.
Стук сердца.
Мимолётная пауза, повисшая в воздухе на несколько секунд.
И снова кошачья улыбка темноволосого незнакомца.
- Ещё увидимся, - он перехватывает трость одной рукой и, беззаботно насвистывая себе что-то под нос, удаляется в противоположную от церкви сторону, а затем и вовсе скрывается за поворотом, оставляя Ворона в одиночестве посреди безлюдной тихой улицы.
Вздох.
- Увидимся… - Он говорит это так тихо, что, пожалуй, его бы не расслышал никто стоящий поблизости, - если бы стоял, конечно. И в этих словах есть что-то такое смутное, что совсем не нравится Говарду… Эдакая многообещающая фраза, смысл которой толковать можно как душе угодно.
Однако же язык слов склонен так часто лгать…
Линк не знает, встретятся ли они с этим человеком когда-нибудь ещё и, говоря по правде, знать не хочет. Там, далеко впереди, всё покрыто тёмной завесой тайного и неизведанного, и ворошить её равносильно тому, что путаться в липкой паутине – неприятно, муторно, долго…
Застёгивая на ходу плащ у горла, инспектор спешит дальше по улице, а крестик продолжает покачиваться в такт его шагам.
И долго, долго ещё звенят церковные колокола над городом, многим жителям его вселяя в души надежду на счастья в этом году…
А будет ли оно, это счастье?..
Кто его знает…

@темы: Апрельский фестиваль имени Говарда Линка

---

Kagami-san, "Улыбка"

[Kagami-san]

Название: Улыбка
Автор: Kagami-san
Основные персонажи: Линк, Миранда Лотто.
Ключ: нет
Жанр: размышления
Рейтинг: G
Диклеймер: все права на D.Gray-man и персонажей принадлежат Хошино Кацуре. Все делается не корысти ради, а удовольствия для.
Предупреждение: никаких.

Для Апрельского фестиваля

Его выправка внушает уважение, его строгий взгляд – страх.
Миранда привыкла прятаться от людей за семью печатями, за возведенными призрачными стенами, окруженными рвом недоверия. И, несмотря на то, что с появлением в ее жизни Ордена печати треснули, в стенах появились двери, а через ров перекинули мостик, она все равно пряталась.
Его голос слишком строг, на лице решимость и уверенность.
От таких людей хочется держаться подальше, чтобы не заметили, не нахмурились, словно букашку увидели. Миранда и так слишком часто ощущала себя никчемной, ненужной, не способной ни на что.
Его форма идеально подогнана, ни единой пылинки-морщинки на ней.
Такие люди восхищают. Сильные, смелые, способные на очень и очень многое. Их так легко представлять героями в сияющих доспехах, возводить на пьедесталы.
***
- Миранда! – девушка вздрогнула и подняла взгляд на знакомого искателя. – Смотритель просил вас зайти к нему в кабинет.
- Сейчас? – она вскочила, уронив книгу, бросилась ее поднимать, ушибла коленку и охнула.
- Да, вас уже ждут, - искатель помог ей подняться и доброжелательно улыбнулся. Миранду, тихую, чуть замкнутую, вежливую и мягкую, любили в Ордене. - Там шишка из Ватикана хочет познакомиться с новыми экзорцистами.
Уж лучше бы он этого не говорил. Миранда уронила только что поднятую книгу и замерла изваянием.
- Познакомиться?.. – прошептала она.
- Ну да. Идемте, - парень словно и не заметил ее замешательства. Сам поднял книгу, взял девушку под руку и повел к кабинету смотрителя.
Пока они шли, Миранда успела собраться с силами и мыслями, и через порог переступала уже смело, открыто, выпрямив спину.
- Добрый день, господин смотритель. Вы хотели меня ви… - и запнулась, наткнувшись на жизнерадостное лицо Комуи, на котором глубокими омутами выделялись очень серьезные, внимательные глаза.
- Да, Миранда, проходи, - кивнул он, указывая на стул, приготовленный для нее.
Лишь сделав несколько шагов, девушка обратила внимания на тех, кто еще находился в кабинете. В глубоком кресле, как раз напротив стола смотрителя, сидел та самая «шишка из Ватикана». При виде девушки он встал, чуть поклонился.
- Позвольте представиться, старший инспектор Центрального Отделения Малькольм Рувелье, - сказал он. Голос был доброжелательный, но все же за этой доброжелательностью чувствовалась властность и сила.
- Миранда… - голос чуть сбился, - Миранда Лотто, – она неумело сделала книксен и, решившись поднять взгляд, увидела его…
Он стоял навытяжку за креслом Рувелье и смотрел прямо на нее. Девушка отчаянно покраснела и опустила глаза.
А дальше был разговор о возможностях ее Чистой Силы. Рувелье был внимателен и почти ласков. Велел принести ей чаю и угостил пирожными собственного приготовления. Это располагало, хотя Миранда ловила себя на том, что все равно не может поднять голову и посмотреть прямо на этого человека. А вот на его помощника она иногда косилась.
Пирожные были великолепны, чай в меру горячий. Миранда даже чуть-чуть расслабилась.
- Благодарю вас за оказанное сотрудничество, Миранда, - старший инспектор откинулся на спинку кресла и, кажется, потерял всякий интерес к ней. Все, что ему было нужно, он уже получил.
Девушка встала, опять чуть-чуть поклонилась и вышла, почти на пороге услыхав:
- Кто следующий, Говард? Пусть пригласят.
***
Говард.
Это имя подходило ему. Такому прямому, гордому, смотрящему только вперед.
***
Инспектора и его помощника в Ордене не любили, сторонились. Везде, где они появлялись, замолкали разговоры, возрастало напряжение. Миранда тоже внутренне сжималась.
Вот и теперь, неся в руках немаленькую пачку бумаг, она попыталась вжаться в стену, чтобы разминуться с Линком в нешироком коридоре. Тот быстро и целеустремленно шел вперед, но, поравнявшись с Мирандой, замер, глядя на девушку.
- Я могу помочь, госпожа? – спросил он.
И сердце пропустило удар, руки ослабли. Миранда очнулась лишь тогда, когда почувствовала, что бумаги так и норовят выскользнуть из рук.
- Ох, - только и успела выдохнуть она и уронила все на пол. – Нет, нет, нет! – запричитала, когда он принялся ей помогать, - Это я. Я сама.
- Это несложно, - ответил он и, протянув ей очередные невероятно важные документы, улыбнулся.
***
Разве человек с такой улыбкой может быть злым или черствым? Не может. Может быть верным, сильным, способным защитить.
Миранда смотрела в след удаляющемуся Линку и думала о том, что те, кого он считает друзьями, должно быть, счастливые люди. Ведь у них есть тот, кто станет за них стеной и не отступит ни при каких обстоятельствах.

@темы: Апрельский фестиваль имени Говарда Линка

---

Лиос, "Друг, который никогда не предаст"

[Lios Alfary]

Название: Друг, который никогда не предаст.
Автор:  Лиос
Основные персонажи: Линк и Токуса.
Ключ: нет
Жанр: драма, ангст
Рейтинг: G
Диклеймер: все права на D.Gray-man принадлежат Хосино Кацуре, я поиграюсь и отдам.
Предупреждение: упоминаются pre-canon и вероятное AU.
Примечание: название содержит отсылку к одноименной песне Fleur ,строчки которой очень просились ещё и в эпиграф, но я не пустил, потому что это все-таки не сонгфик. Но если вдруг что - песню можно послушать, например, здесь

Для Апрельского фестиваля

Когда темное, жуткое, бесформенное нечто бросилось на него с рёвом, Линк не сразу смог узнать в нём Токусу. “Этого не должно быть!” - билась внутри паническая мысль, несмотря на то, что рёв ещё отдаленно напоминал знакомый голос, несмотря на то, что Говард уже видел, как корёжило взбесившейся материей Тэвак, и, может быть, стоило подумать о том, что расходовать печати следовало экономнее, и как-то попытаться подготовиться…
Хотя к чему тут готовиться, если не осталось ни сил, ни оружия? Только к смерти. Только закрыть глаза, чтоб не видеть.
А что видеть?

День выдался холодным и пасмурным. В уши задувал зловредный осенний ветер. Линк поежился, пытаясь вжать голову в плечи, и принялся растирать замерзшие ладони.
- Что замерз? Тут тебе не Африка! - насмешливо скривился Токуса и поднял воротничок его курточки, да еще и фуражку поглубже на уши натянул. Фуражка была размера на два больше говардовой головы, поэтому могла закрыть уши до половины. Правда, при этом она еще и падала на глаза.
- Я так ничего не вижу! - возмутился Линк.
- А тут не на что смотреть. Это ж тебе не музей Коррер, а?
Линк вздохнул. Ему очень хотелось попасть в музей сейчас. Там не дуло, в буфете можно было выпросить кусочек багета у сердобольных поварих, поспать в подсобке за кучей пустых рам, а еще там давали такие большущие теплые тапочки...
- Токуса...
- А?
- А пошли в музей? Может, студенты нас проведут...
- Вот балда! У них же занятия по четвергам, а сегодня что? Вторник. Сиди уже тут. А потом пойдем на промысел. Ты пока думай историю пожалосливей...
Линк обхватил себя руками, сел поудобнее на картонную коробку и честно принялся думать историю. Пожалосливей. Чтоб можно было применить его коронный взгляд “я-бедная-немецкая-сиротка”, который так хорошо работал на заезжих фрау и фроляйн. Токуса говорил, что у него офигенный взгляд, потому что честный. Его другу такого недоставало - тому, как он ни старался, не удавалось скорчить ничего милее “наглой лисьей морды”.
Зато если над Говардом сюсюкали достаточно долго, Токусе обычно удавалось разрезать пару-тройку сумочек и иногда даже вытащить неплохой улов.
- Булку хочешь? У меня ещё осталась.
Линк тяжело сглотнул, но всё равно ответил:
- Ешь, я же свою долю уже съел... - но под нос ему тут же ткнули кусок мякиша, и устоять от соблазна не было никаких сил. Зубы сами собой впились в предложенное угощение.
- Не могу есть, когда у тебя рядом в животе урчит, - пояснил Токуса, старательно разжевывая корку.
Рядом послышался какой-то шорох и приглушенные голоса, кажется, к их укрытию подбиралась ещё одна группа бродяг.
К ним или не к ним? На всякий случай Линк боязливо придвинулся поближе к товарищу.
- Да не трусь ты! - негромко сказал Токуса. - Я ж с тобой! У меня и нож есть.

Наверное, стоило бежать прочь. Стоило - развернуться или хоть как-то попытаться уйти из-под удара. Он ещё был на это способен. Но стоял на месте, и не потому что ему отказали ноги.
Ему отказало понимание того, что Токуса может быть опасен.

- Эй, сопля! - прозвучал над ухом противный голос, а его обладатель ещё и пинок под ребра отвесил, весьма ощутимый. - Поднимайся! Ты же не хочешь, чтоб мы из-за вас норматив завалили?
Линк не хотел. Но на нём как раз валялся Киредори, в полубессознательном от усталости состоянии, и для того чтоб подняться, пришлось бы его сбросить. А Кире было жалко, всё-таки младшенький..
Поэтому Линк только приподнялся на локте едва-едва и пробурчал невнятно:
- Ты же впереди был, вместе с Мадарао...
- А я за вами, охламонами, вернулся, - ощерился Токуса. Присел рядом, чтоб рассмотреть лица друзей, подергал Киредори за нос, приводя в чувство, тот резко мотнул головой и треснул Линка подбородком в висок.
Линк зашипел сквозь зубы и мысленно пожелал Токусе провалиться под землю.
- Командир там и без меня справится... А ну подъем!
- Иди к черту, - вяло ругнулся Линк. - Или к “командиру” своему. А мы сейчас полежим и поползем дальше...
- Время уходит, - Токуса был непреклонен. - Нельзя было вообще на такую мелюзгу рассчитывать. Слабаки, даже Тэвак вас уделала!
Киредори зашевелился, скатился на землю и засопел обиженно.
- Тэвак вон Гоши полдороги тащил! - возмутился Линк. - А он сильный, он и слона бы до финиша доволок!
Но подтянул колени, пытаясь подняться. Рядом уже поднимался Кире, морщась от боли в вывихнутой лодыжке, они её затянули, конечно, бинтом как сумели, но толку, если всё равно надо хромать вперед?
И Токуса, сволочь, никак не отвязывался!
Наоборот, потянул за руку:
- Разлеглись тут! - и подхватил Киредори на закорки. - Бегом пошли! До красной горки! Наши все уже там, а вы тут!
Он почти рванул с места. Линку пришлось даже поднажать, чтоб его догнать. И только то, что на марш-броске стоило поберечь силы и не тратить дыхание на крики, удержало его от удивленного вопроса в спину.
Но неужели он и правда возвращался к ним бегом от самой горки? Там ведь ходу-то прилично, не меньше мили...
- Давай, мелкий, поднажми! Отстаёшь!
“Да ну! Не может быть”, - решил Говард. И “поднажал”, догоняя. Без Кире на спине это было совсем не трудно.

Кто-то из ученых орал что-то невнятное, не предупреждая, скорее просто от ужаса, что сейчас “опять убьют”. Плевать им было и на Линка, и на Токусу, и на Аллена, пытающегося сорвать с себя печати, и на Тэвак, отлетевшую к стене... Выжить бы в этом пекле и не рехнуться.
Прорвавшись с помощью Тимканпи сквозь барьер в лабораторию, Линк успел заметить остатки воронских печатей, защищавших гражданских от акум. Интересно, потом эти люди вспомнят о том, кто бросил их из последних сил? Помянут?
Или забудут, как деталь страшного сна?

Он был уверен, что кошмар никогда не закончится. Джунгли горели. Он задыхался от жара и угарного газа, бежал, проваливаясь в болото по колено, а то и по пояс, а противники наседали, атакуя, и от их скрежещущего, механического смеха закладывало уши. Линк трижды проклял себя за глупость и самонадеянность, за излишнюю увлеченность боем, но от преследующих его акум можно было спастись только выведя на свою группу, потому что их оказалось слишком много на одного усталого мальчишку. Поэтому надо было уводить от деревеньки и вести к лагерю, но из-за листвы и дыма Линк уже давно не мог четко определить, в каком направлении бежит. Так и бежал вперед, не разбирая дороги, а потом ухнул вниз, почти кувырком скатился по склону, шлепнулся в заиленную канаву, которая когда-то была мелководной речушкой. Здесь дышать было чуть полегче, и он примерно помнил, откуда и куда текла эта речка по карте, только талисманов оставалось совсем мало.
Бежать дальше? Принять бой? И в том, и в том случае шансы на победу стремительно уменьшались. Но можно было попробовать подать сигнал своим: тогда даже если он погибнет, акум найдут и обезвредят.
Цепочка из талисманов, брошенных в противников, и талисман-детонатор, зажатый в ладонях - “Черное Крыло Пламенного Духа” обеспечило достаточно мощный взрыв. Только и самого Линка откинуло назад, совершенно “пустого”, в мутную жижу. Он забился отчаянно, из последних сил пытаясь подняться, выбраться наверх и при этом ещё и под пули не попасть, уже почти отчаявшись это сделать, и вот тогда-то его и нашло неожиданное спасение.
- Крыло Стражника! - и он смог, наконец, чуть отдышаться, прикрытый щитом товарища. И только наблюдать, чуть завистливо, как слаженно работают Мадарао и Токуса, уничтожая проклятых тварей.
Одну за одной. Он даже легкий укол зависти ощутил. У него бы на такую ловкость и оперативность не хватило бы сил никогда, он был в этом уверен.
- Эй! - Токуса обернулся к нему, усмехаясь, как всегда. - Ты там как?
Подошел; как котенка за шкирку, поднял на ноги. Под его взглядом Линк чувствовал себя очень жалким и очень несчастным, но на сколько хватило сил и гордости - вздернул нос и выпрямился, чуть пошатываясь:
- В порядке!
- Да уж. Воды в себя набрал. Тебя можно выкручивать прямо, ты сопротивляться не будешь. Тряпка тряпкой.
Линка затрясло от злости. “Да что он вообще...”
- Отцепись от малого, - нахмурился подошедший к ним Мадарао. - И так еле держится.
- Вот и не отцеплюсь. Какого черта он геройствовать полез в одиночку? Возомнил о себе сильно много, “надежда наша”? Пусть теперь расхлебывает.
- Я не... - хотел возмутиться Линк, но перед глазами у него разом потемнело, и он упал лицом вниз. Если бы ребята не подхватили с двух сторон, утонул бы - как пить дать.
Токуса ещё не раз потом припоминал ему это падение и последующую долгую дорогу к лагерю, когда они с Мадарао волокли полубессознательного Линка на себе. И Линк никогда не огрызался на его подколки. Потому что... ну, волокли же?

Говорят, перед смертью секунды растягиваются в вечность. Раньше Линк никогда бы не поверил в такое, он был ярым материалистом. Но сейчас он понял значение этих слов. Ведь время и правда замедлилось вокруг него, замедлилось, чтобы напомнить обо всем, что было раньше, о важном и не важном. Бросить осознанием в лицо. Дать услышать то, чего он не слышал прежде.
В рёве искаженного Третьего Линк различал не слова, но интонации. Боль, ужас, смятение, ненависть.
Крик о помощи.

- А если там будет десяток акум, что ты будешь делать? - Тэвак спрятала усмешку в кулачок, глядя на Токусу.
- Побеждать! - тот ленивым котом развалился прямо на столе, задевая тетрадь, в которой писал Линк. Говард поморщился - нарочно же задел! - но промолчал.
- А если сотня?
- А что мне сотня? Я их одной левой!
- Оооо, - протянул Киредори, явно завидуя Токусиной самоуверенности. - А если там будет сам Граф?
- Тогда я буду звать на помощь... Мадарао! Командир! Ты спасешь меня, если я позову?
- Обязательно, - ответил совершенно серьезно, без тени улыбки - а впрочем, кто из них помнил, умеет ли Мадарао вообще улыбаться? - и бухнул на стол ещё стопку книг. - Зови, если что. Лишь бы не зря.
Токуса весело заржал, но быстро отвлекся и потянулся к книгам:
- А это ещё что? Энциклопедия... грамматика... документооборот... что за фигню ты таскаешь? Убери отсюда.
- Это мне! Оставь! - возмутился Линк. Тэвак с Киредори переглянулись, они всегда несколько терялись, когда в их маленькой команде случались конфликты.
А с некоторых пор они случались всё чаще.
- Ой, колокольчик наш штабной зазвонил, - Токуса развернулся к нему, глядя свысока, как их - уже бывший - товарищ старательно штудирует ненужные бойцу книги. - Что случилось? Господин офицер снизошел до простых солдат?
- Токуса, я же просил тебя...
- Да ты, если хочешь знать, вообще здесь не должен находиться. Ты... то есть, простите, вы, конечно же, имеете в распоряжении собственную отдельную комнату, выделенную вам для занятий, а здесь...
- Оставь его в покое, - от голоса Мадарао даже Линка холодом обдало, а Токуса подскочил резко, крутнулся, обращаясь уже к нему:
- А тебе что-то не нравится? Он как был трусом, так трусом и останется. То он за твоей спиной прятался, а теперь нашел себе место потеплее и поуютнее и туда сбежал. А ты можешь его сколько угодно ещё прикрывать, вот увидишь - через пару лет наш герой пера и чернил подпишет тебе приговор и не поморщится!
И пулей вылетел прочь, только дверь захлопала вслед.
Тэвак обернулась к Линку, похлопала по запястью утешающе, но ничего не сказала и тоже ушла вместе с Кире и с Гоши, которого ругань Токусы вырвала из весьма приятной вечерней дремоты и сделала особенно мрачным и недовольным. В зале остались только привычно-спокойный Мадарао и пунцовый от злости и обиды Линк.
- Не обращай на него внимания, - наконец, произнес Мадарао, усаживаясь рядом. - Он просто злится.
- Но почему? - Линк поднял на него покрасневшие от усталости глаза. - Почему? Что я ему сделал такого? Почему... он говорит со мной, как будто я вас предал? Ты же знаешь! Это ведь даже не я выбирал, просто мне предложили, а я не отказался, мне сказали - я смогу вам помогать понемногу, а он...
- Он будет скучать без тебя. Ты же знаешь - ты ему очень близок. Сделать он ничего с этим не может, контроль над чувствами - не самая сильная его сторона, вот и бесится. Перебесится ещё. Встретишь его через пару лет...
Линк вздрогнул, услышав про “пару лет” - в памяти сразу всплыли обидные слова Токусы. Чтоб отвлечься и согреться хоть как-то, он прижался плечом к плечу Мадарао, а тот обнял его и даже по волосам утешающе погладил.
- Я совсем расклеился, да? - жалобно шмыгнул носом Линк, подставляя макушку под ладонь старшего друга. - Я уеду завтра. И мне будет плохо без вас.
- Тебе без нас зато будет безопасно. Я надеюсь.
Линк хотел сказать ещё что-то, что-то в своё оправдание - ведь он вовсе не стремился к безопасной жизни, наоборот его завлекали на новую службу ещё и обещаниями интересных заданий, которые требуют не только силы и выносливости, но и ума. Но дверь скрипнула, отворяясь, Линк поднял взгляд и увидел стоящего в дверях Токусу. Тот сперва открыл было рот, чтоб выдать ещё одну обличительную тираду, но только смерил сидящих рядом друзей яростным взглядом и вновь ушел.
Тогда Линку показалось, что он больше никогда не сможет поговорить с Токусой.
И от этого “никогда” было очень больно.

Огромные монструозные пальцы обхватили его на удивление осторожно. Их словно сводило судорогой, не давая сомкнуться в кулак, хотя стоило чуть поднажать - и они раздавили бы его как лягушку. Пальцы подрагивали от напряжения, Линк хорошо чувствовал эту дрожь.
Токуса всё ещё отчаянно цеплялся за осколки собственной личности.
Личности, которая не желала причинять вред другу.

После спешного, нелепого расставания он вспоминал их сперва часто, затем - уже реже. Когда вокруг много дел и все срочные, нелегко скучать об утраченном.
Только сводки просматривал тщательно, выискивая знакомые имена, всякий раз радуясь: “Живые!”. Писал письма: сухо рассказывал, как ему живется, вскользь упоминал о нудных заданиях, умалчивал об опасных. Делился впечатлениями о людях и странах, о прочитанных книгах и статьях, старательно размышлял над ними, жаловался на испортившееся от кабинетной работы зрение.
Ни одного письма не отправил.
Иногда он закрывал глаза и пытался представить себе, какими они стали теперь, но тщетно. Дети, с которыми он прятался под мостами древнего города, подростки, с которыми он выматывался на тренировках и ходил на первые боевые задания, - никак не желали взрослеть. Наверное, думал он, это правильно.
Наверное, так будет легче.
Но когда спустя годы, он столкнулся с ними вновь, с изменившимися и измененными, его захлестнуло волной боли. За себя и за них.
“Я стал им совершенно чужим, - старательно записывал он в свой блокнот. - Я даже не знаю, как к ним подойти, с чем... Они не примут меня. Мадарао едва удостоил меня парой слов. Тэвак прятала глаза, сколько бы я не пытался поймать её взгляд. Киредори сделал вид, что не узнал. Гоши выдал брезгливое: “Инспектор”. А Токуса...”
Он задумался, пытаясь описать свои ощущения от взгляда друга, от язвительной усмешки, от слов, обращенных не к нему, но к его подопечному. И от того как легко и равнодушно отвернулся Токуса, так ничего и не сказав в ответ на его ошеломленный возглас.
Стержень карандаша пробил страницу в блокноте, и Линк выдрал её безжалостно, скомкал в кулаке, отчаянно стиснул зубы, чтоб не дать вырваться из горла болезненному крику.
Он уже почти забыл, что может быть так больно. Не снаружи, внешние удары он всегда переносил легко. Ненависть, тоска и страх, живущие внутри него, ранили гораздо сильнее.
“Что же они сделали с вами? Что же я сделал с вами, как мне искупить хоть часть моей вины?!”
На кровати беспокойно заворочался Аллен, и Линк отвлекся от самоуничижений, встал из-за стола, чтоб посмотреть на него поближе. Подопечному тоже сейчас приходилось несладко. Всё больше тех, кто раньше называл себя его другом, при встрече отводили взгляд и спешили убраться прочь. Линк очень хорошо знал, каково это - когда друзья отворачиваются. Может, поэтому Уокер в последнее время всё легче воспринимал необходимость постоянного присутствия инспектора рядом? И даже говорить стал гораздо искреннее. Пусть они не стали закадычными друзьями, но - напарниками, товарищами...
Линк лучше других видел тьму, грызущую Аллена изнутри. Что он мог противопоставить ей?
“Я уже отдал этой тьме одних друзей, - внезапно подумал он. - Я сделаю всё, чтоб не допустить повтора!”.
Но всё же так жаль, что он не может просто пойти и объясниться со своими...

Когда Токусу поглотили врата Черного Ковчега, когда заплакала Тэвак, а отчаянный прыжок Линка, последняя попытка отсрочить неизбежное провалилась, Граф засмеялся.
Ещё бы, конечно же, ему было смешно! Ведь они так пытались играть с ним на его собственном поле...
Линка колотило от злости.
Он разберется во всем этом. Он умеет играть по самым нелепым правилам - играть и выигрывать.Он спасет ребят, даже ценою собственной жизни.
Ему только надо чуть времени на анализ ситуации и чуть сил, чтоб просчитать нужную комбинацию. Он и не таких гроссмейстеров переигрывал.
Он сделает всё - иначе, это действительно будет предательством.
Что бы о нем не думали, на самом деле, - Линк никогда не умел предавать.

@темы: Апрельский фестиваль имени Говарда Линка

---

PostScriptum357, "А ты попробуй его на живца ловить..."

[PostScriptum357]

Название: "А ты попробуй его на живца ловить..."
Автор:  PostScriptum357
Бета:  Шоколадный Апрель
Пейринг: Говард Линк, Тимкампи (арт), Канда Юу (лотерея); Аллен Уолкер, Линали Ли.
Ключ:
Жанр: Экшн, Джен; недоюмор, Hurt/Comfort
Рейтинг: G
Диклеймер: Хошино Катсура
Саммари: О том, на какие коварства способны Канда и Тим ради дружбы, и что случается после этого с Линком.
Авторские примечания: 1701 слово. Да, занесло меня сегодня… Честно пыталась полюбить Канду и Линка, получилось про Тимкампи достаточно посредственно… И, о боги, я стала шиппером Алины Т_Т Двадцать восьмой фанфик! Желаю всем дочитать до конца! Enjoy!

Для Апрельского фестиваля

Линк не привык жаловаться. А тем более жаловаться на свою работу. Поэтому, обнаружив на месте Аллена его форму и голема на ней, он тут же отправился почёсывать здание Ордена. А ведь Говард оставил его всего на пару минут.
Парадные лестницы, просторные коридоры, шаги в которых отдавались звучным эхом, теплые общие залы, небольшие, с аскетичной мебелью комнаты. Снова лестницы, снова коридоры, стерильно-белые палаты, лестницы, стройные ряды заумных книг научного отдела, служебные коридоры, едкий запах из лабораторий, бесконечные лестницы, шум из спортивного зала. Повсюду одни отрицательные ответы да сочувственные качания головой, вот ещё несколько пролётов и – массивные двери столовой Ордена.
Не то что бы Линк не знал об особенностях аппетита Аллена, наоборот, он рассудил, что в столовой Уолкер может задержаться на куда большее время, чем во всех остальных местах. Тимкампи продолжал всё так же меланхолично хлопать над ухом своими золотыми крыльями, как и всю вынужденную прогулку инспектора по Ордену. Допытываться у голема, где же может быть его хозяин, Линк бросил ещё на ранних стадиях поискового предприятия. Он ещё раз посмотрел на безучастного голема и вошёл в столовую.
Но Аллена в ней не обнаружилось. После продолжительной пробежки по всему зданию, Говард уже не рассчитывал, что его подопечный вот так запросто отыщется в последней комнате. Линк прошествовал к окошку в кухню, но, как ни странно, ни Джерри, ни кого-либо ещё там не было. После вторичного осмотра помещения единственным человеком оказался заканчивающий трапезу Канда за дальним столом. Так как больше ничего не оставалось, Линк подошёл к экзорцисту с тем же вопросом, что и ко всем в последние полчаса:
- Ты не видел Аллена?
Канда повернулся на голос и, узнав инспектора, дал короткий ответ:
- Не видел.
- И где он может быть, не знаешь? – с умирающей надеждой продолжил Говард.
- Нет, не знаю, - легко согласился его собеседник.
- Жаль, - заключил инспектор кислым голосом и вяло поплёлся к выходу.
Канда хотел было снова отвернуться к окну и продолжить изучение вида за оным, как его взгляд упал на Тимкампи, нарезающего круги за спиной у Линка, пытаясь привлечь внимание экзорциста. Канда понимающе ухмыльнулся и, сделав вид, будто хочет вставать из-за стола, бросил Линку:
- А ты попробуй его на живца ловить.
Говард остановился и вопросительно посмотрел на него. Канда с невозмутимым лицом продолжал «собираться уходить».
- Это как? – заинтересованно спросил инспектор.
- Это на пирог, - откликнулся тот и, «случайно» увидел свой недопитый чай.
- На пирог? – недоумённо повторил Говард. – А получится? – он скептически глянул на Канду.
- Получится, - заверил его экзорцист.
Сев на скамью боком, закинув ногу на ногу и оперевшись локтем свободной от чашки руки на стол, он испытующе посмотрел на инспектора. Взаимное созерцание продолжалось с полминуты – Линк пытался понять, шутит экзорцист или говорит серьёзно, а Канда смотрел прямо и, пожалуй, насмешливо, из-за того что Линк ему не верил. За спиной Говарда продолжал кружить Тим, призывая экзорциста сделать что-нибудь ещё, чтобы инспектор точно никуда не уходил и оставался здесь подольше.
Наконец, Линк ответил на насмешливость Канды взглядом, означавшим «смотри у меня», и поспешил на кухню. Тимкампи задержался, чтобы сделать петлю вокруг Канды в знак своей благодарности. Экзорцист поймал за хвост пролетавшего над головой голема и, притянув за хвост, грозно шепнул:
- Это ради Линали, учти.
Ничуточки не испугавшийся Тим захлопал крыльями с удвоенной силой, всем видом говоря: «Да понял я, понял, от тебя другого никто и не ожидал!» Оттянув его ещё немного назад, Канда разжал пальцы, и голем полетел за Говардом на кухню. Посмотрев ему в след, экзорцист отпил из кружки и отвернулся к окну.
Линк тем временем уже закончил ревизию продуктов, имевшихся на кухне и мыл руки, присматривая для себя передник. Тимкампи устроился на ручке сковородки, торчавшей за пределами полки над рабочей поверхностью, так, чтобы инспектора было видно, где бы он ни находился в кухне и что бы ни делал. Движения Говарда были несколько поспешны. Шестым чувством он понимал, что делает что-то не то и зря тратит время. Но в то же время этот парень работал с Уолкером дольше, чем он, Линк, и знал о привычках его подопечного больше. А тем более, если учесть, каким сумасшедшим местом мог стать Орден, пока Ватикан приглядывал за ним в полсилы… И ещё, тот факт, что до разговора с Кандой у него так и не появилось чёткого плана, как искать Аллена дальше. А с другой стороны, как будет он выглядеть, бегающим по этажам с пирогом в руках и подманивая им Уолкера? Линк невольно содрогнулся от представленной перед его воображением картины. Но оглянувшись на неподвижно сидящего Канду, допивающего чай маленькими глотками, он скорчил неясно выражающую его чувства мину и отвернулся.
Таким образом взвесив все за и против, он закрыл кран, вытер руки и покрепче завязал выбранный передник. Проходя мимо стола, Линк обратил внимание на Тимкампи, усердно разжёвывающего что-то, похожее на зелёный листик, который не помещался в пасть голема. Пожав плечами, он пошел дальше к буфету, но внезапно пришедшая догадка заставила его обернуться и внимательнее вглядеться в Тима. Так и есть, помятый зубами голема листик, который он не посчитал съедобным, принадлежал одному из яблок, которые Говард собирался пустить на начинку. Промолчав на первый раз, инспектор отправился на поиски новой начинки, попутно отметив про себя не ставить ничего заранее на стол. Этого голема всё равно не сгонишь с выбранного места.
Канде, знавшему про «сахарный» характер Тимкампи, унаследованный от Кросса, оставалось только внутренне посмеиваться над Линком и представлять, через какие мучения пройдёт инспектор, чтобы испечь этот злосчастный пирог. Если ему вообще удастся его испечь. Но о чертах, передавшихся голему от Аллена, экзорцист пока не догадывался. И когда, спустя три четверти часа грохота и ругани Линка, доносившихся из кухни, впервые выдворенный оттуда Тим прилетел к нему, изображая из себя мученика, с куском отвоёванного маргарина в зубах, Канда злобно зыкнул на него, советуя поискать для своих целей кого-либо ещё. Но голем не отступился, более того попытался давить на жалость, притворяясь избитым и изнемогающим и грозя плюхнутся вместе с маргарином в чай Канды. И последний, решив, что нервы ему дороже, выхватил пачку из острых зубов Тимкампи и положил на скамью подле себя. Ободрённый успехом голем моментально оживился и улетел обратно, пытаясь возвратиться на кухню и продолжить свою диверсионно-саботажную деятельность.
С переменным успехом верх в борьбе за кухню одерживали обе стороны. К вечеру Канда, оставшийся добровольным охранником в столовой, уже всерьёз опасался за состояние кухни и последующее состояние Линка, после прихода Джерри. Он всё так же сидел и смотрел в окно, держа в одной руке чашку остывшего чая, непостижимым образом не выпитую за прошедшие часы. Наконец, грохот прекратился совершенно внезапно. Канда недоверчиво отвернулся от окна. Из открывшегося окошка медленно выплыл Тимкампи, совершенно душевно разбитый, едва долетел до стола экзорциста и тяжело плюхнулся рядом с чашкой, делая вялую попытку потереться блестящей головой о ладонь Канды. Окошко захлопнулось. Он довольно долго смотрел на резко поумерившего свой энтузиазм голема, затем прищурился и поднял голову на забаррикадированную пару часов назад изнутри дверь. За ней было относительно тихо, но слышалась возня – судя по всему, Линк наводил там марафет. Через некоторое время там воцарилась тишина, а Тимкампи все еще приходил в себя. Канда, продолжавший с прищуром наблюдать за дверью, решил для себя, что можно немного расслабиться и посмотрел на голема, в негодовании размахивающего хвостом.
Ещё через полчаса они оба услышали новую возню, но уже точно за дверью. Это Линк разбирал свою импровизированную баррикаду. Тимкампи тут же взмыл в воздух, не желая показываться вновь приобретённому врагу в плачевном состоянии. Ухмыльнувшись при виде боевого настроя голема, Канда, поморщившись, допил холодный чай и пересел в уже знакомую инспектору фривольную позу, дожидаясь его появления. Наконец, бочком открывая дверь, из кухни появился сияющий Линк в кухонных перчатках, с подносом и небольшим пирогом, на нём, состряпанным из остатков того, что не успел окончательно испортить Тимкампи. По мере приближения Говарда, аппетитный запах свежей выпечки чувствовался всё сильнее. И хоть Канда не ел сладкого, он подумал, что сглупил.
Голем на секунду завис в воздухе, и тут же бросился к Линку, затормозив прямо перед его лицом. Потом, как предполагалось, в знак того, что инспектор прощён, прижался к носу Линка тем местом на мордочке, где у него должен был бы располагаться нос. Канда и Линк, одинаково не ожидавшие такого трогательного поведения от голема, замерли в немом удивлении, уставившись на Тимкампи. Разрешил сей неловкий для инспектора момент всё тот же Тим, мощным ударом хвоста выбив из его рук подносик. Пирог полетел прямо в лицо Линку, а тяжёлый поднос упал на пол и раскололся. Пытавшийся вернуть себе равновесие Говард наступил на осколки и поскользнувшись, упал на спину. Тимкампи, первым сориентировался и рванулся к Канде, ещё приходившему в себя. Замерев возле экзорциста, он всем своим видом выражал одну беззвучную мольбу о спасении.
- Чтоб тебя – сквозь зубы выругался Канда и оттянул воротник формы, позволяя голему спрятаться там, где его в случае чего точно искать не будут, то есть за пазухой у Канды.
Инспектор тем временем уже поднялся. Кипящий Линк молча прошел мимо Канды, даже не посмотрев на него, попытавшегося изобразить некое подобие сочувствия. Кипел Линк всё так же молча и тогда, когда отмывался в своей комнате от сладкой начинки. Он попытался успокоить тем, что не придётся бегать за Алленом с пирогом, но эта мысль прожила совсем недолго, лопнув как мыльный пузырь, наколовшись на шипы вскипающей ярости. Он проклинал глумящегося Канду с его идеями, ненавистного Тимкампи с его выходками, причину его теперешнего положения – Аллена Уолкера с его улыбочкой и он проклинал… Так, стоп, начальство лучше не проклинать и вообще о нём сейчас не думать. И Линк вылил себе на голову ещё таз холодной воды.
Канда наконец выбрался из столовой, предварительно вернув на место маргарин и прихватив с собой чудом укатившееся от Тима яблоко. Он уселся на широкий подоконник в коридоре, окна которого выходили на главный вход в здание, и принялся за яблоко. Через некоторое время он, наклонив голову, ухмыльнулся и сказал всё ещё прячущемуся под его плащом голему:
- Тебе-то в глаза ему не стыдно будет смотреть? Вон, твой хозяин возвращается.
Тимкампи не заставил себя ждать и вылез из-под формы, и вильнув перед Кандой на прощание, помчался навстречу Аллену.
Ту же сцену видел и Линк, который уже успел привести себя в порядок. От ворот шли улыбающиеся друг другу и болтавшие Аллен и Линали, последняя с букетом в руках.
Да, Линк не привык жаловаться. Ни на работу, ни на судьбу, ни на людей, с которыми работает. Так что он только обречённо вздохнул, свалил все сегодняшние действия себя и коллег на весну, пошире отворил окно и решил ничего не говорить Аллену. Пусть ребёнок радуется жизни, пока может…

@темы: Апрельский фестиваль имени Говарда Линка

---

Барс пятнистый и с хвостом, "Видения".

[Барс пятнистый и с хвостом]

Название: Видения
Автор:  Барс пятнистый и с хвостом
Бета:  Akage_Neko
Персонажи: Говард Линк, Тысячелетний граф
Ключ:
Жанр: ангст
Рейтинг: G
Диклеймер: Хошино Кацура
Авторские примечания: упоминаются персонажи манги – Третьи экзорцисты

Для Апрельского фестиваля

Линк опустил тяжелые веки, глаза будто горели, острая боль огненной дорожкой шла к затылку, пульсируя как что-то живое. Уснуть. Хотя бы на несколько минут. Просто отключиться. И забыть. Но стоило предпринять такую дерзкую попытку, сознание начинало водить по своим лабиринтам, мучая, истязая. Говард повернулся на бок.
Тэвак улыбается и поправляет волосы, в которые вставлен белый полевой цветок. Она смеется и что-то говорит. Линк протягивает руку, но девушка исчезает, будто мираж. Токуса посмеивается и отпускает добрые шутки. Его тоже нет. Лишь воспоминания.
Глыбой встает Черный Орден, вслед за ним лица неунывающих экзорцистов, они в смертельной опасности.
Инспектор Рувелье, готовый отдать новый приказ, ведущий к уничтожению кого-то из близких и ставших родными. Нет…
Линк заворочался, пытаясь успокоиться и забыть, хотя бы на мгновение.
Кажется, задремал.
Серое лицо с огромными зубами приблизилось к нему. Тысячелетний граф захохотал. Он приплясывал на одной ноге, стоя на какой-то затвердевшей массе. Трупы. Линк подался вперед, чтобы посмотреть на лица убитых. Там все они: те, кого он знал и любил. Потаенные страхи, будто крысы, вылезли из укрытия в поисках пищи, его беспокойных снов. Идти Говард не мог, он полз к этой жуткой куче из мертвецов, стараясь не отводить глаз. Но граф вместе со своим страшным троном все удалялся и удалялся, дразня, издеваясь. Линк издал немой крик и остановился. Тысячелетний снова возник из ниоткуда, хохот гулом отдавался в голове. Линк хотел прикрыть уши, но руки не слушались.
Во всем виноват этот толстяк. В смертях и страданиях.
«Ненавижу», - выдавил Линк, сжимая ладонь в кулак до боли в пальцах. Но граф его не слышал, продолжая приплясывать, будто заводная кукла на полусогнутых ногах.
Стукнуть по пузу, сорвать цилиндр с гигантской головы. Что же под ним? Быть может там лысина?.. «О чем я думаю?!» Линк попытался изгнать ненужные мысли и подняться, но внезапно что-то тяжелое навалилось на него. Это граф прыгнул на спину беззащитной жертвы, продолжая исступленно хохотать.
Говард яростно задергался, испытав такую же гамму чувств, как при соприкосновении с мерзким насекомым.
«Тебе некуда идти и некого ждать, - шепнул Тысячелетний.- И не избавиться от воспоминаний».
Сдавленный крик вырвался из груди, Линк проснулся и резко сел.
Скомканная постель и мокрая подушка. Неужели он плакал во сне? Агония. Очередной кошмар в череде ужасно одиноких ночей.
«Не хочу оставаться один. Кто-нибудь… кто-нибудь…»
Линк обхватил колени руками, закрыв глаза и ощутив себя единственным живым существом в бездне тишины и отчаяния. Темнота грозила новым появлением графа. Говард вскочил с кровати и быстро оделся. Уйти из этой душной комнаты, сбежать от тяжелых образов, нависших над кроватью. Вдохнуть свежего воздуха и, может быть, очнуться от преследующих кошмаров.
В лицо ударил пронизывающий ветер, он порывом забрал часть страданий, заставив дрожать от холода.
У ног раздалось жалобное мяуканье. Маленький белый котенок, откликнувшийся на зов, появился, чтобы спасти Линка от пустоты. Поджав тонкий хвост, сгорбившись и еле-еле держась на мягких лапках, он смотрел на человека, который тоже пришел спасти его, грустными просящими глазами. Говард взял животное на руки. Мягкая шерстка коснулась щеки, по телу разлилось сладостное тепло, и живой белый комочек заурчал над ухом, окончательно прогнав отголоски дьявольского хохота.
В мире еще сохранилось что-то, нуждающееся в защите и не подвластное тьме. Впервые за долгое время Линк улыбнулся, теперь он думал только об одном: нужно быстрее накормить котенка.

@темы: Апрельский фестиваль имени Говарда Линка

---

Раби*т*нович, «Безумие?..»

[-)SmilE(-]

Название: Безумие?..
Автор:  Раби*т*нович
Бета: Раби*т*нович
Персонажи:Говард Линк, Роад Камелот, (упоминается Аллен)
Ключ:
Жанр: драма, вымысел
Рейтинг:G
Диклеймер: все права на персонажей принадлежат Хошино Катсура

Для Апрельского фестиваля

читать

Безумие?..

Иссиня-черные переливы. Глянец.
Легко, от самой головы вдоль по спине. Заботливо поглаживая костяшками пальцев. Оперение гладкое, чуть холодноватое, столь приятное на ощупь.
Поворот головы, едва набок склонив. Смотрит своим черным глазом-бусиной. Пронзительно, с интересом, изучая.
- Граф Тысячелетний,… - пение.
Размерено, тихим звоном.
Дрожь до резкого подскока на месте от неожиданности. А рядом никого. И лишь ворон с молчаливым любопытством наблюдает.
Ледяной блеск убираемого лезвия. Безумие?
- Бред! – тряхнуть головой, отгоняя навязчивую мысль.
- А где Аллен? – капризно, с оттенком разочарования.
- Я за него, - бессмысленный ответ невидимому собеседнику и вновь холодок на коже от извлеченного лезвия.
- Не похож.
Появись хозяин голоса перед взором, можно было бы предположить, что он надул щеки от обиды.
Ворон дернул головой, как бы говоря «Вот видишь, до чего дошел…»
- Больно надо, - оскорбился?
- Ален же такой,.. – мечтательно.
- «Такой»?… - обдумывая.
Нечто в траве шевельнулось – игрушка. Совсем маленькая. Подпрыгнула, приближаясь.
Попятиться, хотя страха вроде и нет. Птица пронзительно каркнула, оглушая, перебирая острыми лапками по руке. Неуклюже прокосолапив поближе, она остановилась. Запрокинув голову, всмотрелась в лицо.
Да нет, глупость! Как эти игрушечные глаза из бусинок могут смотреть?
Отвести руку с птицей в сторону, с высоты собственного роста наблюдая за куклой. Не убирая обнаженного оружия, хоть и не настроен на агрессию. Нет никакого ощущения опасности, подвоха. Лишь нереальность происходящего.
- К Аллену? – ну и вздор.
Как это вообще говорить может?
Склонила голову – ветер шевельнул пряди искусственных волос.
- Он ведь не придет?
И точно - голос вроде и не в голове звучит, но исходит именно от куколки.
- Нет. Ему не за чем сюда приходить…
«Ведь это лишь моя болезненная галлюцинация», - хочется закончить предложение именно этим, но фраза лишь проносится в мыслях.
- А я ведь хотела его увидеть, - опускает головку, точнее тяжело роняет, будто в миг перестала быть живой.
- Для чего? – ты ведь ждешь ответа.
А если не ответит, будет как-то совсем печально. Нереальность стала нормальной?
- Разве нужен повод? - после небольшой паузы, с такой интонацией, будто ответ совсем прост…
Легкое дрожание травинок под ногами, что плавно ложатся на землю, прижатые ладонями ветра.
Пропала. Ушла. А была ли вовсе?
Взгляд. Такой пронизывающий, словно видит насквозь всего тебя. Знает все, о чем думаешь. И лишь сухое карканье на ответный поворот головы.
- Безумец, - с усмешкой, опустив голову и чуть прикрыв веки.
Точно кашель совсем больного человека. Пронзительный вскрик птицы, что сорвалась с подставленной руки и, громко хлопая крыльями, взмыла в небо, чтобы уже через миг растаять видением.

@темы: Апрельский фестиваль имени Говарда Линка

---

Победители Мартовского фестиваля!

[D.Gray-man Festival]

Приносим свои извинения, что так задержали
награждение победителей Мартовского фестиваля имени Юу Канды!

Итак, победителями становятся:

WINNERS!~

1 место

<a href="http://www.diary.ru/~dgrayman-festival/p152176220.htm"><img src="http://imagepost.ru/images/1/_2/1_2_4.png"></a> 

2 место

<a href="http://www.diary.ru/~dgrayman-festival/p153099647.htm"><img src="http://imagepost.ru/images/2/_b/2_b.png"></a>

3 место

<a href="http://www.diary.ru/~dgrayman-festival/p151921397.htm"><img src="http://imagepost.ru/images/t/hi/third2.png"></a>

А также благодарим за участие!

<a href="http://www.diary.ru/~dgrayman-festival/p152193422.htm"><img src="http://imagepost.ru/images/x/cp/xcpurhacirocqbztoyizoxrfqkyffa.png"></a>

<a href="http://www.diary.ru/~dgrayman-festival/p152652596.htm"><img src="http://imagepost.ru/images/x/td/xtdldroegcetgiuwyqoyedcijbfbtd.png"></a>

<a href="http://www.diary.ru/~dgrayman-festival/p152800553.htm"><img src="http://imagepost.ru/images/b/ap/bapfyikncjrvtwynnbosfjoptiksoh.png"></a>

<a href="http://www.diary.ru/~dgrayman-festival/p152940143.htm"><img src="http://imagepost.ru/images/b/qf/bqftjckgvzalmfygflxgmcnufpfynh.png"></a>

Спасибо вам, и
удачи всем участникам
Апрельского фестиваля!

@темы: победители, Мартовский фестиваль имени Юу Канды

---

Апрельский фестиваль!

[D.Gray-man Festival]

Вот-вот завершится голосование на определение лучшего автора Мартовского фестиваля,
и, значит, мы уже можем открыть Апрельский фестиваль!

И персонажем месяца становится Говард Линк! Мы надеемся, что участвовать в новом фестивале вам будет также интересно, как и в предыдущих Ведь сейчас весна, светлое и теплое время перемен… Самое то время для творчества
Мы на вас рассчитываем, дорогие ПЧ!

<div align="center"><a href="http://www.diary.ru/~dgrayman-festival/p153978938.htm" target=_blank><img src="http://imagepost.ru/images/860/bc62750d44d5_rJmMyt8F3H2.jpg"></a></div>

Для всех желающих испытать удачу устроена небольшая лотерея для определения второго персонажа фикатона. За каждой цифрой скрывается один герой нашей "маленькой вселенной" D.Gray-man.
Внимание! За некоторыми номерами - персонажи исключительно из манги!

Так как первых 15 персонажей уже выбрали, мы открываем еще одну линейку!)

II: 1 2 3 4 5 6 7

Помимо этого мы предлагаем вам арт-ключи, которые, в отличие от вспомогательных персонажей, выбираются по желанию.

Ключи: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15

Примечание: оффтопом выделены же выбранные "вспомогательные" ключи и персонажи.

Пример заявки:
Персонаж: 2.
Ключ: 12.

Или же:
Персонаж: 14.
Ключ: нет.

Удачи вам, дорогие участники!
С уважением,  D.Gray-man Festival

запись создана: 06.04.2011 в 15:04

@темы: Апрельский фестиваль имени Говарда Линка, набор участников

---

Голосование: Лучший автор Мартовского фестиваля!

[D.Gray-man Festival]

Благодарим всех тех, кто принял участие в Мартовском фестивале.
И теперь же самое время для выбора самой лучшей работы прошедшего месяца!

Итак, окончательный список работ:
1)  Барс пятнистый и с хвостом - Тактика боя;
2)  Книжник - Столицы Европы;
3)  Humpty~ - Улыбка без потерь;
4)  Der Exorzist - Из Странных Летних Снов;
5)  Higasi - Сыворотка детства;
6)  ~Dumpty - Схватка со временем;
7)  Хэл - проклятье Света - К барьеру.

запись создана: 03.04.2011 в 06:33

Вопрос: Итак, лучший автор марта - это...

1. Барс пятнистый и с хвостом		7	(15.91%)
2. Книжник		16	(36.36%)
3. Humpty~		2	(4.55%)
4. Der Exorzist		1	(2.27%)
5. Higasi		3	(6.82%)
6. ~Dumpty		2	(4.55%)
7. Хэл - проклятье света		13	(29.55%)
Всего:		44

@темы: голосование, Мартовский фестиваль имени Юу Канды

---

Хэл, "К барьеру"

[Хэл - проклятье Света]

Название: К барьеру
Автор: Хэл - проклятье Света
Персонажи: Канда, Тики Микк. Эпизодично: Лави, Роад, Граф.
Ключ:
Жанр: джен
Рейтинг: G
Диклеймер: Хошинова трава
Размещение: только с моего согласия
Авторские примечания: Т.к. на арте-ключе фигурирует третий персонаж, автор не стал исключать его из повествования.

Для Мартовского фестиваля

- Идиот.
Если бы Канда специализировался в сфере медицины, то все его диагнозы пациентам были бы однообразны и стабильны, а зафиксированные болезни – неизлечимы и чаще всего летальны. Впрочем, врачебная карьера не сложилась бы уже хоть потому, что с клятвой Гиппократа у Юу возникли бы серьезные сложности. Рожденный убивать лечить не сможет.
На этот раз причиной, побудившей скупого на реплики вояку слово молвить, стал весьма занимательный образчик живописи настенной. Точнее, оконной.
Хмыкнув, боец приложил раскрытую ладонь к стеклу, стирая теплом гневное «WТF?!». Аббревиатура недовольства холодила пальцы, кусалась морозцем. И все же слабоват он, слабоват. Не на того напал. Бывают ведь люди - и тем паче нелюди - к холоду невосприимчивые.
Когда лед сдался и перестала ощущаться разница между температурой тела и стекла, ладонь сместилась на схематично нарисованную пиратскую рожицу с волосами дыбом. Кто именно демонстрировал свои художественные способности, Канде было очевидно, как лезвие Мугена - десять минут назад распотрошенному акума. Поцарапал иней на стекле горе-напарник, больше некому. Возмущен, бедолага, тем, что Канда оставил его без дела. Лучше бы не психовал, а головой подумал, бывает полезно.
А ситуация была такова, что Лави, равно как и любому другому из апостолов, в зоне поражения делать было совершенно нечего, если он, конечно, не желал поработать исключительно безобидной мишенью или «живцом».
Все-таки против материального воплощения разработок гениальнейших умов Ватикана обычное человеческое тело не котировалось. Организм Историка хоть и проходил по повышенному курсу, но все же «апостолу второго поколения» явно уступал. Лишнее тому подтверждение было получено еще дня три назад. Тогда стало понятно, что в пункте назначения Лави не может находиться более двух часов к ряду. Искатели теряли сознание уже через сорок минут. Канда же вел поиски пятый час и вполне сносно себя чувствовал. Подумаешь, малость мутило от вредоносного запаха и мышцы ныли при каждом движении… К этому и притерпеться можно. Тем более, что негативный эффект наблюдался не постоянно, а накатывал волнами. В целом же дестабилизации функционирования организма не ощущалось, не считая периодически берущей стойку интуиции. Остряк-напарничек шутил насчет токсикоза на врагов, Канда же предпочитал списывать дерьмовое самочувствие на побочный эффект чутья, сигнализировавшего о том, что кто-то из семьи Ноя снова объявился в зоне аномалии. Тоже поиски ведет. И, похоже, столкнулся с той же проблемой что и служители Ордена: к эпицентру странной «мертвой зоны» не подступиться. Акума на подлете взрывались, как хлопушки, Канда видел лично. Самого же его чем ближе к эпицентру, тем сильнее скручивало болью, будто кости дружно решали прогуляться вон из суставов, а внутренние органы пережимались морскими узлами кишок. Но да болью Канду не напугать, и не такое в жизни бывало. А вот как пробраться за невидимый барьер, стеной опоясывавший старое кладбище при церкви? Задачка не из простых. Решения у апостолов пока не было. Перелететь не получалось, были попытки. Поначалу напарники решили, что барьер образовал купол, но потом пришли к заключению, что распространяется он не только вверх, но и под землю. Крутившаяся тут давеча кошка-оборотень из расчудесного семейства делала подкоп, да не преуспела: метра на два прорыла и бросила. Апостолы с горем пополам проверили, засунув в лаз рукоять Молота. Правда, потом пришлось практически отползать метров на триста в зону, где воздействие ощущалось слабее.
Теперь же вторые сутки Канда экспериментальным методом искал брешь в защите, периодически пытаясь пробить ее в участках, по наитию казавшихся ему уязвимыми. Напарник и искатели устраивали мозговой штурм в безопасной зоне, в километре от церквушки.
Поскольку в этом странном месте големы и радиосвязь любых видов не функционировали, раз в три часа апостолам надлежало встречаться в оговоренном месте для обмена данными. Один из брошенных хозяевами домишек вполне соответствовал требованиям к временному пристанищу: болевое поле вполне терпимо, печь отменная и запас дров в сарае. С провиантом только слабовато, в обезлюдевшем городе поживиться особо нечем. Спасибо родимому Ватикану за сухие пайки.
Третий раз к ряду Канда намеренно пропускал время связи (впрочем, каждый раз оставляя для соратников короткую записку с цифрой ноль), чем и вызывал негодование коллеги. Духом командного боя уроженец пробирок проникался исключительно тогда, когда это соответствовало его собственным интересам. Сейчас был явно не такой случай.
А все потому, что ощущение присутствия Ноя несколько поменяло тональность в последние сутки. Теперь это была уже не кошка, точно. Сегодня по обезлюдевшему городу таскался тот, с кем мечнику доводилось встречаться ранее. С патлатым Вельзевулом у Канды имелись особые счеты, и уступать свое право требования он не был намерен никому, даже напарнику. Тем более, что у того тоже имелось, что предъявить Ною.
- В очередь, - буркнул Канда, мазнув заледеневшими пальцами по стеклу, и недобро ухмыльнулся. Маячок ауры «мухолова» снова объявился неподалеку от цели и приближался к месту дислокации апостола. Если Канда правильно рассчитал время, соратники должны быть на максимальном удалении от его позиции, что сводило к минимуму вероятность мелькания под рукой всяких помощников. Пока все складывалось как нельзя лучше.
Памятуя о способностях противника к перемещению сквозь любые объекты, оставаться в тесном доме было крайне неразумно. Канда предпочитал быть погонщиком, а не забившейся в угол добычей.
Скрипнула дверь, выпуская мечника в морозную стынь. Не суровые северные холода, но снежок в наличии. Плохо – следы заметно. Если Канда чуял Ноя на эфемерном уровне и в визуальных указателях мало нуждался, то противник мог ориентироваться на более наглядные в своей банальности вещи. Такие как притоптанный снег.
Секундным, но цепким взглядом окинув улицу, Канда лишний раз убедился в отсутствии поблизости иных форм жизни, кроме потенциального противника. Ной находился где-то к северу, искатели и напарник должны быть к юго-западу. Источник аномалии и кладбище на северо-западе. Приемлемая расстановка фигур на доске.
Канда легко вспрыгнул на перила крыльца, бегло осмотрел ближайший край крыши, выразив оценку скептическим, но не презрительным хмыканьем. Не факт, что конструкции выдержат задуманный пируэт, но не должны сразу развалиться под шестьюдесятью килограммами живого веса и «сбруей».
Вдохнув, Канда подпрыгнул, ухватился за козырек навеса, а затем, опираясь ногой на ставень, второй рукой уцепился за водосток, подтянулся, оттолкнулся от ставня и перекатился на крышу над крыльцом. Ставень жалобно скрипнул, водосток покосился, но отваливаться элементы не собирались. Чистая работа. Правда, плащ теперь в снегу, но это уже мелочи: слетит пока вояка будет прыгать с крыши на крышу, приближаясь к ничего не подозревающему Ною.
Задумывайся Канда хоть немного о мотивациях и ассоциациях, мог бы припомнить, что на теле покойного Йегара было вырезано «ищейка Ватикана». Если маршал, занимавшийся поиском взаимосвязанных с Чистой силой, считался ищейкой, то логично предположить, что экзорцисты – гончие, идущие по следу. Или спущенные с цепи волкодавы. Канде сравнение с взявшим цель псом подходило больше прочих. Во истину, звериное чутье его пока ни разу не подводило. Эта погоня не стала исключением. Ноя он заприметил неспешно прогуливающимся на расстоянии метров двухсот вдоль невидимого барьера.
«Мало».
Такая близость к эпицентру сулила Канде не самые приятные ощущения. Отвлекаться во время боя с серьезным противником на постороннюю боль могло оказаться чревато. Уже сейчас руки простреливало вспышками спазмов, а ведь апостол находился от Ноя не меньше чем в ста пятидесяти метрах.
Пока Канда прикидывал, как бы половчее сманить врага подальше от эпицентра, тот без видимой причины остановился и, в задумчивости потирая подбородок, задрал голову, озираясь по сторонам. Канда шагнул за столп дымохода, на всякий случай исчезая из зоны видимости противника, присел. Секунд через десять выглянул над самой крышей. Ноя на прежнем месте уже не было. Судя по ауре, враг приближался, но вот где он шел?
Уже не таясь, Канда выпрямился и перешел на другой скат крыши, на уличную сторону. Аура уже стала удаляться. Светлый плащ мелькнул в проулке напротив дома, крышу которого апостол избрал в качестве наблюдательной позиции. Пара шагов – и мужчина в светлом скрылся за поворотом на юг. Это Канду уже не устраивало. От напарника и искателей Ноя следовало держать подальше. Негоже когда кто-то под Мугеном путается.
Односложно выказав недовольство ситуацией, Канда отступил назад на три шага (до конька), поправил наспинные ножны, разбежался и сиганул на крышу дома на противоположной стороне улицы.
В прыжках по крышам есть свое преимущество, иначе бы Канда не занимался сим своеобразным видом спорта. Ключевым в данном случае являлось то, что обзор не заслоняли стены домов. Притом что враг умел проходить через любые препятствия, весьма полезно держать в зоне видимости все пространство выше уровня крыш. Тогда нападения можно ожидать только снизу.
Четыре крыши и три пролета между ними преодолены единым забегом. Дальше играть в догонялки Канда не собирался: расстояние от эпицентра аномалии вполне достаточное для адекватного восприятия, а позволять Ною удалиться еще больше на юг нельзя. Самое время для нападения.
Видимо, противник был того же мнения.
Ной снова остановился и... подался назад. В дом. Игнорируя дверь. Это могло означать только одно: охотника заметили.
В доли секунды аура врага стремительно сместилась вверх. Канда отскочил в сторону очень вовремя: светящийся лиловым край боевого тиза располосовал полу плаща, не задев самого апостола.
- Ищешь кого? – буднично поинтересовался взлетевший сквозь крышу Ной и добавил, узнав преследователя: - Мальчик с ножичком.
Из свободной ладони вспорхнули несколько всеядных бабочек.
- Твои мухи еще не передохли? – ответил на любезность Канда, переступая с ноги на ногу и приноравливаясь к степени скольжения подошв сапог по скату. Нормально, вести бой можно без опаски поскользнуться в самый неподходящий момент.
- А у тебя все еще проблемы с девушками?
Он определенно задался целью раскачать чашу терпения Канды так, чтобы оно пролилось кровью. Мечник, извлекая катану из ножен, буквально парой слов высказал свое мнение, куда бы лорду Микку следовало направиться со своими вопросами. На что Ной, паскудно лыбясь и умудряясь при этом не выронить сигарету, поинтересовался:
- Это рекомендация или предложение?
- Посыл, - рявкнул Канда, более не тратя время на расшаркивания и приветственные шпильки.
Достойный противник для бойца высокого уровня – редкость. Отчасти поэтому Канда и гонялся за Ноем. Со времен боя в Эдо они так и не выяснили, кто из них лучше. Это упущение следовало исправить.
Первый удар Микк отразил крупногабаритным тизом, как щитом, но на обман не повелся: заметил-таки призванный во время атаки второй меч и развернулся всем корпусом, пропуская мимо себя лезвие-дубликат и ведомого инерцией Канду. Кувырок вперед спас самого мечника от скользящего удара тизом в спину, но не кончики его смоляной гривы. Обоняние резанул запах жженых волос.
Канда мотнул головой, откидывая хвост за спину с нарочитой небрежностью. По факту же про себя он решил, что Микк только что подписал себе смертный приговор. И Канда был бы очень рад привести его в исполнение незамедлительно. А поскольку оттягивать задуманное он не привык, то в считанные секунды крыши трех рядом стоящих домов приблизительно одного уровня превратились в поле весьма динамичного боя. Черепица и щепки летели во все стороны, счет за ущерб рос с ужасающей для бухгалтерии скоростью, но все это, право, такие мелочи перед реальной перспективой боя с равным по силе.
«Восьмицвет богомола» взрезал воздух буквально через секунду после того как Микк провалился сквозь крышу, уходя с траектории удара ради того, чтобы появиться за спиной Канды. Хватка поперек плеч помешала мечнику вывернуться, а развернуть катану и пырнуть Ноя не позволила крыша, лицом на которую его приложил противник. Поворотом головы удалось спаси хрящи носа, зато скула и щека получили по полной программе.
Ощущения, когда сердце сжимают чьи-то пальцы, ни с чем несравнимы. Щекотало нервы настолько, что хотелось злорадно усмехнуться. Ною-то неведомо строение уникального организма. Тот меряет привычными категориями: вырви сердце – человек умрет. А что у нынешней жертвы не совсем натурального происхождения основной жизненный двигатель расположен на семь сантиметров выше сердца – то невдомек. Вот и славно. Пусть дышащий в затылок Ной пребывает в заблуждении.
- Ну, а ты будешь перед смертью блистать пафосном, как твой мелкий дружок? – прошипел на ухо Микк, придавив поясницу коленом и давлением на плечи вынуждая Канду прогнуться назад.
Вместо ответа тот рванулся в бок, опрокидывая Ноя на крышу и попутно разворачивая катану острием в сторону врага. Лезвие заскрежетало по черепице. Грудь прострелило болью, вдох обернулся кашлем: все-таки Ной успел разодрать что-то внутри и сломать ребро прежде чем сбежал сквозь крышу. Появился вновь он уже на расстоянии двух шагов от упрямо встающего на ноги Канды.
В задумчивости перегоняя тизов с одной ладони на другую, Тики наблюдал, как парень поднимается, опираясь на меч. После нанесенной травмы апостол вообще должен бы лежать и кровью захлебываться. А этот, поди ж ты… Живенький какой. Все это читалось по заинтересованной физиономии Ноя, как по открытой книге на родном языке.
С немалым удовлетворением Канда отметил, что по боку Микка расползалось алое пятно. Все-таки зацепил его Муген. Чудно.
Чувствуя, как активируются механизмы регенерации, апостол выпрямился, превозмогая боль.
- Ишь, живучий какой, - прокомментировал это Микк, выплевывая сигарету, которую до сего момента не выпускал из зубов.
Канда в ответ сплюнул кровь и оскалился. Да, определенно, с этим противником было интересно драться. Второе лезвие легло в ладонь привычной тяжестью. С каждым вздохом поврежденные внутренние ткани принимали должное им место.
В бой они рванули синхронно. Наравне по скорости, наравне по силе. Противники перемещались с крыши на крышу, соревнуясь в умении, ловкости и мощи.
Увлеченные противостоянием они отскочили друг от недруга только когда в стороне кладбища что-то полыхнуло. Секундами позже прокатилась звуковая волна. Заложило уши, носоглотку защекотало принесенной пылью.
Только теперь Канда явственно ощутил, что в городе присутствует еще один Ной. Странно, что этого не чувствовалось раньше. Кроме как на пресловутый барьер списать было не на что. Не на собственную же невнимательность, в самом деле. Наверняка аномальный щит экранировал и ауру. Разгадка, как кому-то удалось пробраться через неприступную границу, явилась сама по себе. И не как-нибудь, а сидя в проеме пространственной двери неординарной формы. Портал Мечты Ноя не узнать было невозможно. Да и саму Мечту тоже. Даром что без леденца и зонтика. Вот уж кто не испытывает проблем с пространственным перемещением!
- Тики, хватит играться, пойдем домой, - в крайней степени капризного недовольства проворчала девочка, отряхивая ладошки, будто в песке долго возилась. – Делать тут больше нечего.
- М? – вдумчиво ответил Микк, не торопясь убирать тизов.
- Господин Тысячелетний лично устранил эту помеху, чтоб не фонила. У него разыгралась жуткая аллергия, когда он решил сюда заглянуть. Графчик так расстроился, что шарахнул по склепу аннигиляцией, - пояснила Роад родственнику и тут же переметнулась от серьезности к непосредственности подростка: – Здоровски сверкнуло, да?
- Тебя не задело?
Канда с некоторым злорадством отметил про себя, что, оказывается, Ноев можно подцепить заботой друг о дружке. Хоть и человеческое стремление, а не чуждо оно даже темным апостолам. Кстати, о заботе и своевременности ее проявления оба недавних противника наверняка могли бы высказать много и не очень-то доброжелательно.
Приближающуюся точку на фоне небосвода Канда охарактеризовал односложно, но емко. Не вовремя, очень не вовремя. И еще более не вовремя изуродовал пейзаж своей тушей кое-кто не в меру толстый, на зонтике летающий.
- Малыш Тики!
- Юу!
Оклики прозвучали практически дуэтом и вызвали почти одновременные ответы, разные по вербальному выражению, но одинаковые по смыслу.
- Граф, я же просил!
- Кроль, ты задрал!
Пять-минут-назад-враги переглянулись: реплики очень уж схожи по звучанию. Синхронно хмыкнули: при должном внимании можно даже было различить некоторые нотки сочувствия и понимания. И не менее слаженно перевели взгляды на своих соратников. Единственное, что у Канды и Микка было общего – это головная боль и скрежет зубовный, обеспечиваемые дражайшими однополчанами. Ну и то, что после боевой стычки и провала операции предстояло разбираться с означенными соратниками, искать оправдания. Впрочем, Канде в этом отношении повезло немного больше. Он мог запросто двинуть Лави по шее. Лорд Микк же такого удовольствия относительно шеи Графа был лишен. В конце концов, по законам жанра должно же быть у «добра» чуть больше привилегий. И судя по тому, как немного нервным жестом ослабил шарф Историк младший и с какой кислой миной потянулся за сигаретами Тики, выяснение отношений на тему «кто прав, а кто виноват» предстояло весьма занимательное…

@темы: Мартовский фестиваль имени Юу Канды